Эликсир жизни - [27]

– Сюда, Дженна, прошу тебя. Нам придется пройти без госпожи Марсии, – откуда-то из дальнего угла раздался голос Джилли Джинн, и Дженна бросилась туда, чудом не наскочив на большой письменный стол.

Они оказались у маленькой двери в стене, наполовину сделанной из дерева и наполовину из стекла. Джилли Джинн толкнула дверь, и Дженна проследовала за женщиной в помещение Архива.

В «Манускрипториуме» стояла мертвая тишина, нарушаемая лишь скрипом перьев и изредка – резким звуком, когда у кого-то ломался кончик пера. Двадцать один писарь упорно трудился, выводя на бумаге заклинания и магические формулы, волшебные напевы и чары, призывы и колдовские заговоры, а иногда даже любовные послания для тех, кто хотел произвести впечатление. Каждый писец сидел, взгромоздившись за высокий стол, и трудился в маленьком островке желтого света, которую отбрасывала каждая из двадцати одной лампады. Лампады свисали со сводчатого потолка на длинных и иногда очень ветхих веревках.

Главный писец-алхимик поманила Дженну за собой. Девочка и сама уже осторожно шла между длинными рядами высоких столов, встав на цыпочки. Каждый писец оборачивался посмотреть на принцессу, не понимая, что она здесь делает и зачем несет с собой старые башмаки. Двадцать одна пара глаз следила за Дженной, пока девочка вместе с Джилли Джинн не исчезли в узком коридоре, ведущем в Алхимическую лабораторию. Писцы удивленно переглянулись, кто-то поднял брови, но никто не проронил ни слова. Когда Дженна скрылась за первым поворотом, скрип перьев по бумаге и пергаменту возобновился как ни в чем не бывало.

Длинный темный коридор, ведущий в Алхимическую лабораторию, поворачивал семь раз, чтобы помешать полету непослушных заклинаний или еще тому, что могло попытаться сбежать из лаборатории. Свету это тоже препятствовало, но Дженна шла на шорох шелковых одеяний Джилли Джинн и совсем скоро оказалась в небольшой белой комнате – совершенно круглой и практически пустой. В центре стоял обычный стол с зажженной свечой. Но взгляд Дженны приковала не свеча, а зеркало – такое до боли знакомое длинное темное зеркало в резной раме. Оно стояло, прислоненное к грубой гипсовой стене Алхимической лаборатории.

Джилли Джинн заметила, что надежда в глазах Дженны потухла. Никакого Септимуса они здесь не нашли – только еще одно зеркало, которое она хотела видеть меньше всего на свете.

– Насколько мне известно, – сказала Джилли, – первые зеркала были проходами только в одну сторону. Должна сказать, что, исходя из моих вычислений, это зеркало – довольно ранняя модель, и сделали его тогда же, когда и зеркало в твоей комнате. Подозреваю, что это выход оттуда, где…

– …где сейчас Септимус? – закончила Дженна, и в ее душе снова затеплилась надежда.

– Вот именно. Где бы он ни был. Так скажи, это зеркало выглядит так же, как зеркало в покоях королевы?

– Ну, оно было не совсем в покоях королевы, – ответила Дженна.

– Хм! – удивилась Джилли. – Тогда где же?

Она взяла со стола перо и книгу для записей и занесла руку, чтобы сделать заметку. Правда, зря.

– Я не могу сказать, – ответила Дженна, невольно подражая любезному тону Джилли. Девочку немного рассердили эти навязчивые вопросы. Тайна покоев королевы не касается писца.

Джилли Джинн тоже рассердилась, но что она могла поделать?

– Но это зеркало выглядит так же, как то? Где бы оно ни стояло… – настойчиво повторила она.

– Наверное. Я плохо помню детали. Но у него такое же черное стекло и… Ощущение от него такое же скверное.

– Объяснение этому может быть совсем иным, – ответила Джилли Джинн, – ведь зеркала, будучи до некоторой степени зависимы от нашей восприимчивости к таким проявлениям, каковые могут быть, а могут и не быть очевидны, отражают наши собственные ожидания.

Дженна начала понимать, как действовала на Волчонка эта болтовня.

– Они что? – переспросила она.

– Ты видишь то, что ожидаешь увидеть, – живо разъяснила Джилли Джинн.

– А…

Джилли села за стол и открыла ящик. Она достала оттуда большую книгу в кожаном переплете, стопку бумаг, исписанную столбиками цифр, перо и маленькую чернильницу с зелеными чернилами.

– Благодарю, Дженна, – сказала она, не поднимая головы. – Кажется, я узнала все, что хотела. А теперь пора браться за дело.

Дженна терпеливо подождала несколько минут, а потом, когда догадалась, что писец может продолжать писать бесконечно, спросила:

– Так… Септимус… Он ведь вернется?

Главный писец-алхимик посмотрела на нее, уже полностью погруженная в мир цифр и вычислений, и изрекла:

– Может, да. Может, нет. Кто знает?

– Я думала, вы знаете, – сердито буркнула Дженна.

– Возможно, узнаю, – строго сказала Джилли Джинн, – когда закончу свои вычисления.

– И когда вы их закончите? – нетерпеливо спросила Дженна, которая так сильно хотела снова увидеть Септимуса, что уже не могла ждать ни минуты.

– Ровно в это же время через год, если все сложится хорошо, – ответила Джилли.

– Ровно в это же время через год?!

– Если все сложится хорошо.

Дженна возвращалась в приемную в скверном расположении духа. При виде принцессы Жук вскочил с места, и его уши стали пунцовыми. Он пискнул, как хомячок, и сказал: