Эликсир жизни - [25]

– Перо, пожалуйста, – попросил Волчонок.

Правая рука достала из лотка перо и очень изящно занесла его над столом.

– Пишите: «Дорогая тетушка Зельда…» В чем дело?

Левая рука терпеливо барабанила пальцами по бумаге.

– Ах, простите. Чернила, пожалуйста. Теперь пишите: «Дорогая тетушка Зельда! Мы с Дженной ушли спасать четыреста двенадцатого. С любовью, четыреста девятый». Да, и Дженна тоже. «И с любовью, Дженна». Вот так, спасибо. Спасибо, этого достаточно. Перо можно отложить. Нет, не надо ставить кляксу, просто положите записку на стол так, чтобы она увидела.

Руки суетливо убрали перо и сердито скрестились на столе, как на груди, явно недовольные тем, как мало их попросили написать.

– Пойдем, – сказала Дженна и отступила в проем кладовки.

– Иду, – отозвался Волчонок, но потом, что-то вспомнив, метнулся обратно к печи и схватил недоеденный бутерброд с капустой.

Дженна с опаской посмотрела на еду.

– Тебе что, правда так нравятся тетушкины бутерброды? – спросила она.

– Нет. Терпеть их не могу. Но четыреста двенадцатый их любит, это я для него.

– Ему сейчас бутербродом с капустой не поможешь, – вздохнула Дженна.

– А-а… Слушай, давай ты мне по дороге все расскажешь, хорошо?

Когда Волчонок и Дженна появились из кладовки в покоях королевы, у Волчонка был удрученный вид – девочка уже рассказала ему, что произошло. Они прошли мимо кресла призрака королевы. Им, конечно, было невдомек, как удивилась мать Дженны: ее дочка зашла в кладовку с опрятным учеником волшебника, а вернулась с каким-то юным дикарем. Когда Волчонок прошел мимо призрака, волосы у него на затылке встали дыбом. Мальчик огляделся, как настороженный зверь, и из его горла вырвался животный рык.

– Тут что-то неладно, – прошептал он.

Дженна вздрогнула, испугавшись рыка.

– Пошли, – сказала она, – тут нам делать нечего. – И, схватив Волчонка за руку, потащила его к двери.

А за дверью их ждала Джилли Джинн, недавно избранная Главным писцом-алхимиком.

12 Джилли Джинн

– Госпожа Джинн! – ойкнула Дженна, отпрянув от неожиданности при виде форменной одежды алхимика – длинной хламиды цвета индиго, расшитой золотом. Как Джилли Джинн узнала, где искать принцессу? И откуда Главному писцу известно, где находятся покои королевы? Даже Марсия этого не знает.

– Ваше величество, – немного запыхавшись, произнесла Джилли Джинн.

Она почтительно склонила голову, и ее новый шелковый наряд зашуршал.

– Прошу вас, не зовите меня так, – рассердилась Дженна. – Зовите меня Дженна. Просто Дженна. Я еще не королева. И вообще не хочу ею становиться. У всех королев портится характер, и они начинают творить ужасные вещи. Жуть сплошная!

Джилли Джинн растерялась, не зная, что ответить. У нее не было своих детей, и если не считать одной очень серьезной и не по годам развитой девочки, которая служила храмовым писцом в Далеких странах, Дженна была единственной одиннадцатилетней девочкой, с которой Джилли разговаривала с тех пор, как ей самой было одиннадцать. Госпожа Джинн посвятила свою жизнь совершенствованию своих умений и много лет странствовала, изучая сокровенное магическое знание разных народов. И еще несколько лет она провела, исследуя тайны Замка, и с радостью обнаружила, что здесь сокровенное знание не было предано забвению.

– Дженна, – сказала Джилли Джинн, – госпожа Марсия желает тебя видеть. Ее ученик пропал, и она опасается худшего. – Тут она увидела башмаки Септимуса, которые Дженна держала в правой руке, связав их шнурками. – Думаю, я не ошибусь, если предположу, что с ним что-то случилось, верно?

Дженна озадаченно кивнула. Как это Марсия так быстро все узнала?

Она потянула носом воздух. Потом еще раз. Запах драконьего навоза нельзя было не узнать. Джилли Джинн тоже принюхалась. Она энергично поскребла правой туфлей (а на ней были аккуратные черные туфельки на шнуровке) по полу, осмотрела подошву и снова поскребла.

– Полагаю, я также не ошибусь, принцесса, если скажу, что в покоях королевы есть зеркало? – Ярко-зеленые глаза Джилли Джинн выжидающе смотрели на Дженну.

Всяческие теории и предположения были коньком Джилли, а мысль о том, что одно из них можно подтвердить, не сходя с места, приводила ее в восторг.

Дженна ничего не ответила, но ей и не нужно было отвечать. Главный писец-алхимик, может, и не лучше всех в Замке умела читать по лицам, но не заметить потрясение в глазах Дженны было невозможно.

– Вероятно, вы не знаете, принцесса Дженна, но я проводила серьезные изыскания относительно свойств алхимических зеркал. Весьма серьезные. И у нас в алхимической лаборатории есть образец такого зеркала. Сегодня утром я заметила в нем волнение и тут же со всей поспешностью отправилась в Башню Волшебников, чтобы доложить об этом, как обязывает нас Хартия. Там я встретила очень расстроенную госпожу Оверстренд. Все это позволило мне сделать некоторые выводы, и теперь я со всем почтением прошу вас пройти со мной в Архив «Манускрипториум», – сказала Джилли, словно выступала с лекцией перед полным залом недалеких учеников. – Я попросила и госпожу Марсию Оверстренд составить нам компанию.

Меньше всех на свете Дженне сейчас хотелось бы видеть Архиволшебника, ведь тогда придется признаться, что это она, Дженна, виновата в исчезновении Септимуса. Но когда Джилли Джинн упомянула еще об одном зеркале в «Манускрипториуме», девочка приободрилась. Возможно, тот старик в зеркале – всего лишь старый писец из этого жутковатого Хранилища Заклинаний, о котором частенько говорил Септимус? Может, он просто затащил Септимуса в Архив магических рукописей? Да, точно! Сеп наверняка уже ждет ее там. Потом еще будет весь день рассказывать ей о своих приключениях, пока вконец не надоест. А может…