Эликсир вечности - [10]

Я набрала другой номер. Опять не повезло – ответил не хозяин дома. Снова женский голос, немного старше секретарского, но тоже с нотками истерики.

– Пожалуйста, позовите к телефону Валентина Васильевича, – как можно более деловым тоном начала я.

Не помогло: эти имя и отчество, похоже, как-то странно действуют на дамочек на другом конце провода.

– Кто это? Что вам надо? – заголосила трубка. – Вы что, издеваетесь? Вы одна из этих? Как вам не стыдно! Вас тоже это ждет: вас тоже бросят, предадут, опозорят. Будьте вы прокляты!

Я опешила. Господи, чем я заслужила такое нападение? Наверное, эта та самая неприятная госпожа Корская. Ничего удивительного, что Марианна Васильевна просила через нее ничего не передавать. Если она так беспричинно и резко вопит на посторонних людей, представляю, как она тиранит своих домашних.

Но делать нечего. Я пообещала, что встречусь с Валентином Васильевичем, значит, нужно встретиться. Хотя этот визит вряд ли окажется приятным. Нужно подождать часов до семи вечера, чтобы он пришел с работы, если все-таки работает и все-таки – не на кладбище. И отправиться к нему домой. Другой связи с ним все равно нет. Авось не спустят с лестницы.

Жили Корские в солидном доме в центре. В добротной высотке сталинской постройки. В таких обычно прежде обитали ответственные партийные работники, а сейчас селятся безответственные новые богачи. Я подошла к тяжелой двери с домофоном, но один из жильцов как раз шел гулять с собакой, поэтому я без проблем проникла в подъезд.

После моих настойчивых звонков дверь квартиры, обитая деревом, распахнулась. На пороге стояла женщина лет пятидесяти: умелый макияж, короткая стрижка, словно она только что из парикмахерской, длинная черная, обманчиво простая блузка, свободные брюки, скрадывающие недостатки располневшей фигуры.

– Что вам угодно? – спросила она тоном английской королевы.

– Я к Валентину Васильевичу, – сказала я. И поспешно добавила: – Я не из «этих». Я от Марианны Васильевны.

Чтобы не пришлось считать ступеньки, я раскрыла свои карты. В конце концов, нет ничего предосудительного в том, что сестра передала кое-что для брата. Видимо, хозяйка решила также. Выражение подозрительности исчезло с ее лица.

– А… – протянула она как-то беспомощно. – Вы опоздали. Валентина Васильевича вчера похоронили.

Вот так новости! Такого поворота я совершенно не ожидала. Женщина в дверях посторонилась, пропуская меня в квартиру. Но дальше помпезной прихожей мы не пошли.

– Как похоронили?! – не смогла я скрыть своего изумления.

– Как всех хоронят. В гробу и на кладбище, – раздраженно ответила дама в черном.

«Так вот почему она в черном. Это траур!» – пронеслось у меня в голове. Но почему же Марианне Васильевне никто не сообщил о несчастье? Судя по срокам, она должна была вернуться в Москву вместе со мной, чтобы успеть проститься с братом. Или жена и сестра покойного настолько не ладят друг с другом, что предпочли не встречаться даже на его похоронах?

Одно очевидно, бандероль из Италии передавать некому. Зря я сюда притащилась, только время потратила.

– Примите мои соболезнования, – забормотала я то, что принято говорить в подобных случаях. – Надо же, а вроде не старый был человек! Да, от болезни никто не застрахован…

– Он не болел, – прервала меня хозяйка резким тоном. – Бес, конечно, переломал ему немало ребер. Но это фигурально выражаясь.

Она криво усмехнулась.

– Бес? – я понимала все меньше и меньше.

– Ну как же, это общеизвестно. Седина в бороду – бес в ребро. Все они еще те кобели! Так и передайте своей Марианне Васильевне. Она все думала, что ее брат – идеальный, этакая жертва. Мол, под каблуком у сварливой жены. Но на самом деле, жертва – я. Он мне всем обязан, всем! Должностью, карьерой, состоянием. Мой брат работал в ЦК, он всячески проталкивал Вальку, и сестрица его через нас приличного мужа себе нашла. А братец ее с неба звезд никогда не хватал, ни в чем не отличился. Больше был сосредоточен на своей персоне. На своем здоровье, пиджаке, одеколоне. Павлин!

– Ну что вы, теперь все это неважно. Его больше нет. О мертвых или хорошо, или… – прервала я ее гневную тираду.

– Так для этого надо умереть с достоинством! А не так паскудно. – Лицо моей собеседницы пошло красными пятнами.

Ей явно было неприятно все это говорить, но и промолчать она, видимо, тоже не могла. Ее буквально трясло. Но не от горя, а от обиды.

– А как умер Валентин Васильевич? – рискнула спросить я.

– Его нашли мертвым на даче. Огнестрельное ранение в голову, – со странной усмешкой сообщила вдова.

– Господи, это было убийство?! Наверное, грабители забрались…

– Не знаю и знать не хочу.

– Но почему? Это же ваш муж!

– К сожалению! – процедила дама убийственным тоном. – На даче обнаружили не один труп, а два. С ним вместе погибла его секретарша. Девица лет двадцати пяти. В полуголом виде. В кровати. В нашей с ним кровати. Стервец! Всю жизнь меня обманывал. Так еще и смертью своей опозорил. Теперь все об этом судачат. Ненавижу!

Женщина закрыла лицо руками.

Не может быть! Еще два трупа с огнестрельными ранениями. Да что ж такое происходит? Эпидемия, что ли, началась? Мужчины не первой молодости и их молоденькие жены и любовницы мрут как мухи. Или…