Эликсир для избранных - [12]

Павел Алексеевич вспомнил старый дом на Охотной улице в Адмиралтейской слободе, где когда-то давно жила вся их большая семья. У Алексея Трифоновича Заблудовского и его жены Натальи Степановны было семеро детей — Алексей, Андрей, Ольга, Анна, Елена, Павел и Сергей. Алексей Трифонович скончался, когда Павлу было пять лет. Вроде бы и не маленький уже, но сколько Павел Алексеевич ни напрягал память, не мог вызвать никаких воспоминаний об отце. Ни слов, сказанных им, ни звука голоса, ни даже лица. И когда потом сестра Ольга показывала ему на старых фотографиях невысокого человека со слегка выпученными светлыми глазами и пышными усами и говорила «Это — отец!», ничего не шевелилось у него внутри. Нет, не помнил. Только какие-то обрывки, смутные образы, похожие на сны. Вот сидит в комнате человек в кресле-качалке и курит папиросу, и Павел откуда-то знает, что это — отец. На человеке рубашка в полоску и жилетка. Из кармана жилетки свисает золотая цепочка, на конце цепочки — часы. Время от времени человек вынимает часы из жилетного кармана и открывает крышку, и тогда слышится тихий мелодичный перезвон. Часы притягивают маленького Павла, ему смерть как хочется посмотреть на них поближе, но он не смеет просить… Куда делись эти часы после смерти отца? Достались кому-то из старших братьев? Или были проданы, ушли за долги? А вот мать, умершую на год раньше отца, Павел почему-то помнил яснее. Высокая бледная женщина с расчесанными на прямой пробор волосами сидит на кровати. Впрочем, все это не нужно писать.

«…В возрасте пяти лет я остался круглым сиротой, воспитали меня сестры, из которых одна в то время была преподавательницей французского языка в женской гимназии, а другая давала частные уроки. Образование я получил сначала в семье под их руководством…»

Ольга и Анна. Они заменили младшим родителей. Посвятили себя семье. Так и остались незамужними. Это тоже не надо писать…

«…Восьми лет я поступил в образцовое училище при Казанском учительском институте, из которого перешел затем в 1-ю Казанскую классическую гимназию…»

«Перешел! Выгнали меня из училища из-за спора с учителем Закона Божьего, — усмехнулся про себя Заблудовский. — По нынешним-то временам это, пожалуй, заслуга… Вроде как атеистическая пропаганда. Ах, ладно, пропустим!»

«В 1898 году я поступил в Казанский ветеринарный институт…»

Павел Алексеевич снова остановился и задумался. В начале 90-х годов самый старший из братьев Заблудовских, Алексей, связался с какими-то сектантами и ушел в Сибирь. Про него так и говорили: не уехал, а именно ушел. Больше об Алексее никто ничего не слышал… За старшего в семье остался Андрей. Он взвалил на себя всю их большую семью и потащил. Человеком был строгим, расхлябанности не терпел. Говорили, что отец, Алексей Трифонович, был человек непутевый и умер от пьянства, но в семье об этом вспоминать не любили. Известно было только, что брат Андрей сам не пил и младшим не велел. Обычно спокойный и рассудительный, он приходил в бешенство, если кто напивался. Однажды Павел перебрал на студенческой пирушке и пришел домой сильно навеселе. Так Андрей Алексеевич схватил его за шкирку, вытащил во двор и стал макать, как щенка, в бочку с водой, приговаривая: «Я те покажу, как водку жрать! Я те покажу…» А старшая из сестер, Ольга, бегала вокруг и причитала: «Андрюшенька, отпусти его, Христа ради… Он больше не будет!» Павел Алексеевич усмехнулся, вспомнив эту историю… Так вот Андрей был просто одержим идеей выбиться в люди и братьев своих вывести. И путь для этого видел один — образование. Он первым проторил дорожку в Казанский ветеринарный институт, но, проучившись там три года, бросил и поступил на юридический факультет университета. А вот младшие братья — Павел и Сергей — так и пошли по ветеринарно-медицинской линии…

«Я окончил институт в 1902 году со степенью „Ветеринара cum eximia laude“ (с отличием). Был оставлен при институте для подготовки к научной деятельности, но так как в бытность студентом пользовался стипендией Военного ведомства, то последнее не отпустило меня, и я был назначен ветеринарным врачом в Уссурийский Казачий дивизион на Дальний Восток…»

Да, денег в семье было мало, потому и стипендия Военного ведомства. «Дорого она мне обошлась, стипендия эта, — подумал Заблудовский. — А что было делать? Без этих денег вообще ничего…» Он снова взял ручку.

«…На Дальнем Востоке я провел исключительно тяжелую жизнь, мыкаясь по Уссурийскому краю и Маньчжурии — от Порт-Артура до Харбина по глухим захолустьям и по военным постам, где не было ни людей, ни культурной жизни. Здесь я начал усиленно заниматься медициной и бактериологией с целью оставить ветеринарную службу и поступить на медицинский факультет…»

Теперь, вспоминая о тех временах, Павел Алексеевич понимал, что именно там, на Востоке, в соприкосновении с традиционной китайской медициной, он усвоил некоторые идеи, которые впоследствии легли в основу его теории. Взгляд на организм как на единое целое, все части которого взаимосвязаны. Мысль о необходимости поддержания баланса всех систем и органов, тела и духа, как непременном условии здоровья и долголетия. Но свое собственное здоровье он в Китае подорвал…