Эльфийский подменыш - [29]

В ответ мастер Дэррек развёл руками:

– Есть множество домыслов, а правда известна, наверное, лишь самим эльфам. С древних времён они столько раз ссорились, мирились, а потом снова ссорились, что настоящие причины затерялись в веках. Но началось всё, как говорят, со спора двух королев за право считаться единственной…

– Почему бы им тогда не выяснить это на чародейском поединке? Какой прок втягивать в эту войну людей?

Для благородной девицы Келликейт была, по мнению Элмерика, немного прямолинейна. Но во многих семьях – особенно в тех, что вели свой род от рыцарей Круглого Стола, – это даже приветствовалось. Некоторые лорды учили дочерей обращаться с оружием наравне с сыновьями. А в одной из песен, известных Элмерику с детства, говорилось о прекрасной леди Клэрэнн, которая в течение пяти лет защищала осаждённый замок от посягательств соседних лордов, решивших прибрать к рукам чужие земли. В песне справедливость торжествовала, и девушке удалось не только отвоевать замок, но и стать королевой. В жизни же вышло всё не совсем так: мужественная леди и впрямь вышла замуж за Артура Седьмого, но тот, порешив, что супруга уже получила всё, что хотела, присудил спорные земли её кузену – одному из осаждавших замок. Увы, этот король из династии Пендрагонов оказался не лучшим правителем и однажды едва не лишился престола.

– Дело зашло слишком далеко, и поединок уже ничего не решил бы. А что до людей, то есть одно пророчество… – Мастер Дэррек многозначительно поднял вверх палец. – Оно гласит, что Благой и Неблагой дворы веками будут сражаться друг с другом, и эта вражда не кончится, пока эльфы не заключат союз со смертными. К счастью, Артур Девятый, как и его предшественники, считает, что людям в дела эльфов соваться не следует. А эльфы, в свою очередь, мечтают втянуть Объединённые Королевства в войну – не уговорами, так хитростью. И каждый раз, когда эта затея терпит крах, начинают пакостить по мелочи – такой уж они мстительный народ.

Элмерик задумался. Истории об эльфах он слышал разные, зачастую противоречившие друг другу. Возможно ли, что бессмертный народ был одновременно и благороден, и мелочен? Прежде бард думал, что пороки больше свойственны Неблагому двору, а достоинства – Благому, но отец объяснил ему, что раньше эльфы были одним народом. Сказки сходились в одном: эльфы никогда не лгали. Они могли юлить, выкручиваться или недоговаривать, но редко опускались до обмана. Говорили, будто он причиняет им настоящую боль. Элмерик не знал наверняка, но, если легенды и впрямь не врали, может, это и послужило причиной для ссоры двух королев? Далеко не все любят слышать правду в лицо…

– Соколы должны защищать короля и его подданных, – наставительно продолжил мастер Дэррек. – Не будь нас – людей давно втянули бы в эту древнюю войну. А в пророчестве, если мы правильно его толкуем, ещё говорится, что, как только это случится, Объединённые Королевства перестанут существовать и настанет время великой смуты.

Все притихли, наконец понимая, насколько важная задача ляжет на их плечи в ближайшем будущем. Это будет намного сложнее, чем спасать заблудившихся крестьян от болотных бесов, гонять речных фей или сражаться с бродячей корягой.

Тишину нарушил вдруг голос Брендалин:

– Простите, мастер… думаю, это интересует не только меня. Но почему прежде никто не слыхал о новобранцах, а ныне Соколы взялись обучать сразу семерых? Слухи ходят тревожные: будто бы случилась беда и кто-то даже погиб. Это тоже произошло из-за эльфов?

Улыбка вмиг исчезла с лица мастера Дэррека. Он с силой сжал руки, на которые опирался подбородком, – так, что костяшки пальцев побелели, – и поникшим голосом произнёс:

– Хорошо, милая леди, что вы задали этот вопрос именно мне. Я отвечу, но прошу вас больше никого не расспрашивать об этом без большой нужды. Не нужно бередить незажившие раны.

Брендалин, смутившись, кивнула, а Элмерик вмиг навострил уши. Другие ученики тоже притихли, даже Джерри перестал шуметь. Мастер Дэррек горько вздохнул и полез в карман за платком.

– Существуют Врата между мирами, – пояснил он. – Они открываются дважды в год: каждое первое полнолуние после Бельтайна и Самайна. Твари из Междумирья пытаются прорваться сюда, но Соколы стоят на страже. Мы называем это Летней и Зимней битвой. Последняя победа дорого нам обошлась: мы потеряли почти половину отряда. Мастер Патрик был ранен в ногу, и ещё неизвестно, сможет ли вновь ходить без помощи трости. Сестра мастера Флориана погибла… все мы кого-то потеряли: друзей, братьев, любимых…

Он промокнул глаза платком и шумно высморкался.

– Нас осталось совсем мало, но мы понимали, что за Летней битвой неизбежно последует Зимняя. Вот тогда-то мастер Шон и предложил поискать одарённых юношей и девушек. Тех, кого можно быстро обучить колдовским премудростям, то есть вас. А командир взял да и согласился.

Элмерику стало не по себе: будто бы из окна вместо тёплого летнего воздуха вдруг потянуло холодом. Он невольно поёжился и спрятал руки в рукавах рубахи. Выходит, Брендалин была права: комната прежде принадлежала кому-то из погибших Соколов. Мысль о призраках больше не казалась барду такой уж невероятной: никому не известно, что происходит с могущественными чародеями после смерти. Одни говорили, что те отправляются в Аннуин – мир мёртвых, откуда лишь эльфы могут найти обратный путь. Другие считали, что умершие волшебники остаются жить в двух мирах одновременно – ни там, ни тут – до той поры, пока хоть кто-то на этом свете помнит их имена. Одно можно было сказать с уверенностью: Соколы ещё не скоро забудут павших товарищей…