Эльфийская кукла - [75]

– Момент, – сказала Марика, когда мы миновали проход и вышли в новый зал. – Надо пометить вход. Кто знает, может нам придется возвращаться той же дорогой.

Она провела пальцем по камню, оставляя какой-то светящийся замысловатый знак. Свечение быстро погасло, и знак исчез, но я понял, что дело сделано.

– Без тебя я бы реально пропал, – сказал я Марике.

– А ты в этом сомневался, зайка? – хмыкнула вампирша. – Смотри, тут какие-то зверюги!

Зал был огромный, видимо, это была парадная часть поминального храма, в который мы попали. Нам предстояло пройти между двумя рядами установленных на каменных пьедесталах искусно высеченных крылатых сфинксов с женскими головами. Статуи отлично сохранились, и зрелище было внушительное.

– Не нравится мне тут, – шепнула Марика, когда мы пошли по аллее между сфинксами. – Чувствую сильную магию.

Я стянул перчатку и глянул на перстень. Камень светился красным огоньком, но это могла быть реакция на магию Марики. Впрочем, мои сомнения через секунду исчезли совершенно.

Аллея вела прямо к выходу, а у выхода стоял еще один крылатый сфинкс – на этот раз с мужской головой. Так вот, я увидел, как статуя ожила. Каменный сфинкс поднялся на лапы, расправил крылья, в глазах статуи зажглись алые огоньки. Послышалось глухое рычание.

– Назад! – крикнул я.

Сфинкс спрыгнул с пьедестала и пошел прямо на нас, припадая к земле – ну прямо тебе, крадущийся к добыче лев. Ясен пень, намерения у стража подземелья были самые недружественные. Может, решил, что мы собираемся приставать к его каменным подружкам? Марика вскрикнула, видимо, каменная тварь ее испугала. Сфинкс на секунду остановился, начал бить длинным хвостом по плитам пола. А я…

А я увидел неподалеку от себя большую глыбу, видимо когда-то упавшую со свода храма. Попробовать, что ли, штучки, которым меня научил Доппельмобер?

Глыба послушно поднялась в воздух и я, наслаждаясь своим могуществом, послал ее прямо в голову ожившего сфинкса. Раздался грохот, глыба разлетелась в пыль – и голова ожившего монстра тоже. Эффект превзошел все мои ожидания.

– Ветер Инферно! – Марика посмотрела на меня влюбленными глазами. – И где это, милый, ты научился таким штукам?

– Ты же сама сказала, что я сильно поумнел со времени нашего знакомства, – сказал я не без гордости. – Путь открыт, мадемуазель. Не желаете ли продолжить путешествие?

– Как же я тебя люблю, Осташов! – вздохнула Марика, взяла меня под руку, и мы походкой гуляющих влюбленных прошли мимо поверженного стража к выходу из зала.

* * *

В последующие два часа ничего особенного с нами не просходило. Мы бродили по огромному заупокойному храму, новых попыток напасть на нас местные демонские силы не предпринимали. Попутно мы обнаружили очень важную подсказку – на стене одного из залов был изображен план всего погребального комплекса Ас-Кунейтры с названиями залов. Так мы узнали, что вход в мемориальную пирамиду Канефута – так звали великого царя, построившего этот лабиринт, – находится в Зале Плачущих Масок.

– Поэтичное название, – сказала Марика. – Этот Канефут был человеком утонченным.

– И очень сентиментальным. Вот, смотри, здесь написано, что из Зала Плачущих Масок путь ведет в гробницу тещи царя Канефута, царицы Ранебы.

– Ну и что?

– Как-то с трудом представляю себе парня, который построил гробницу для собственной тещи. Разве только на радостях, что она, наконец-то, преставилась… Идем?

Зал Плачущих Масок оказался маленьким и очень красивым. Стены здесь были выкрашены в синие и золотистые тона и украшены резными розетками, внутри которых блестели золотые маски. Из глаз масок выкатывались капельки воды и падали в чаши из резного порфира, на каждой из которых было высечено имя – видимо, имена упокоенных в этой гробнице знатных родственников царя Канефута. Маски плакали по усопшим хозяевам гробницы уже не одно тысячелетие. Выход из зала был перекрыт золоченой ажурной решеткой, но мне удалось довольно быстро открыть замок при помощи шпильки, которая нашлась у Марики. Из зала мы попали на лестницу, ведущую под землю, и вскоре оказались у входа в гробницу царицы Ранебы.

В гробницу вел широкий коридор с неизменной колоннадой в виде стеблей папируса – прямо тебе древнеегипетские мотивы! Вход в гробницу был перекрыт кирпичной кладкой, но я без труда развалил ее, зарядив в нее увесистым валуном, причем даже к магии не пришлось прибегать.

Да, видать, крепко царь Канефут уважал свою тещу! Золота в гробнице было немерено. Даже роспись на стенах была сделана золотой краской. Марика в восторге разглядывала наваленные на столиках вдоль стен драгоценные украшения, а я тем временем обследовал гробницу на предмет какого-нибудь оружия или подсказок, куда нам идти дальше. Ни того, ни другого в усыпальнице августейшей тещи не было – только разная женская дребедень, начиная с полированных золотых зеркал и заканчивая благовониями в резных флаконах. Я заметил, что Марика засунула в карманы куртки несколько приглянувшихся ей драгоценных бирюлек, а потом переключилась на склянки, расставленные на крышке внушительных размеров сундука.

– Фу! – поморщилась она, понюхав содержимое глиняного кувшинчика. – А эта дрянь тут зачем?