Эльфийская книга - [38]

Голова исчезла, послышался говор, и все стихло!

Люди сидели в оцепенении, не понимая, что произошло. Когда прошло достаточно времени, и постепенно пришло осознание, что их пронесло, все как‑то ожили, зашевелились. «Еще слишком рано шуметь», — осознал Ярослав и больно ткнул Юлю в бок кулаком. Та немедленно перестала елозить и в свою очередь приласкала Анну. Та возмущенно вздохнула, но немедленно замерла.

Сколько так сидели, ни кто не знает. Впрочем, они и сами не представляли, сколько прошло времени, часов у них не было, а из‑за напряжённого ожидания казалось, время течёт исключительно медленно. Несколько раз они меняли положение рук и ног, которые от постоянного напряжения затекали. Во время одной такой перестановки Ярослав почувствовал, что место, на котором он сидит, довольно холодное. «Дерево не может так сильно охлаждать». Ощупав своё сидение под трухой и мхом, почувствовал камень.

«Вот так раз, — думал он. — И каким путем камень попал в дупло, и похоже, крупный, раз сильно охлаждает»?

Времени на размышления оказалось вдоволь, но выяснение оставил на потом.

Только когда в дупле померк свет, спустились на землю. Вечерело. Небо затянули тучи. Двигаться куда‑либо опасно. Не сговариваясь, стали ждать глубокой ночи. Именно в тот момент Ярослав осмотрел и ощупал стены убежища. Оказалось, что внутри полости стоит огромный камень, опутанный корнями и корой. Присмотревшись, Ярослав заметил, (глаза привыкли к темноте), у странного сооружения контуры челна и тонкие древесные слои. Когда содрал кору, то оказалось, что дерево выращивает чёлн на матрице из камня. Корни заменяли шпангоуты и намёртво срослись с годичными слоями древесины. Обрубленный по контуру, от основы отделился готовый челн, только влажный и мягкий, но по всему готовый к использованию. Осталось только просушить, просмолить, покрасить, и чёлн готов. Однако для Ярослава и так сойдет. Проход дупла вполне мог пропустить челнок, тем более ещё гибкий и подвижный. Однако торопиться с извлечением судна рано.

Когда Ярослав выбрался наружу, посмотрел на странный лес иным взглядом. Это был не лес, а верфь. Здесь в течение долгих лет росли не деревья, а шпангоуты и стрингеры для кораблей энолов. Многие стволы закреплены в распорках и загнуты по лекалам. Средь них, внутри деревьев выращивали бурундуки свои лодки. «Теперь понятно, почему Энолы мельком осмотрели гойку и не нашли нас», — понял Ярослав. — «Здесь таких дупел много сотен. Все не облазишь». Нашлись здесь и весла, их вырастить оказалось проще, чем всё остальное. На обычной ветви их висело десятка полтора в специальных колодках. Заготовил про запас четыре штуки.

Тем временем близилась ночь. Пора решаться, но Ярослав ждал долго, когда наступит глухая ночь, и лишь тогда втроём достали гибкий челн из дерева, согнувши в трубочку, но не без труда, протиснули сквозь узкое отверстие. На весу лодка оказалась тяжела. Возни с ней вышло преизрядно, и времени потрачено в достатке. Вероятно, их неуклюжие действия и привлекли бы энолов, но наконец‑то повезло. С великим трудом добравшись до прибрежных зарослей, встали в ожидании.

Через пятнадцать–двадцать минут вдоль берега, вверх по течению прошла стража, держа путь к протоке. Направление движения патруля для беглецов пришлось как нельзя, кстати, путь вниз открыт. Лишь только энолы скрылись из виду, лодку спустили на воду, побросав в нее имущество, и пустились в путь. Уверенными тихими гребками земляне подгоняли челн, несущийся к свободе. Веслами работали неутомимо, стараясь до рассвета уйти как можно дальше.

Глава 12

Когда первые лучи зари лишь тронули верхушки леса, беглецы укрылись в густых, прибрежных камышах. Место представляло собой широкое заросшее пространство, прорезанное напополам протокой. Берега густо проросли высоченной осокой, камышами, и для укрытия челна с беглецами лучшего просто не сыскать. К земле не приближались, оставаясь на воде среди зарослей. Близился рассвет, но Ярослав и девушки не спали двое суток. Кинули на дно челна камыш, легли и, обнявшись, немедленно уснули.

Проснулись среди дня. Челнок качнуло нечто, как будто бы волной. Ярослав немедленно проснулся, схватил копье.

— Что это было, — шепнула спросонья Анна.

Лодка мерно покачивалась на лёгкой волне.

— Водяной, — чуть дыша, ответил Ярослав.

— Чур, меня, — шептала Юля, — здесь всякой нечисти водиться может много, места для них подходящие как раз.

— Замрите, — скомандовал начальник, подняв эльфийское копье и глядя в воду у борта.

В глубине воды мелькнула тень, лодку вновь слегка качнуло. Ярослав копьем ударил, до половины погружая в воду, и вновь занял стойку. Текли минуты, ни кто не объявлялся, от сердца отлегло.

— Что это было? — дружно спроси девушки.

— Зверь метра полтора длиной, похож на крокодила, тоже с хвостом, а более не разобрал. Не бойтесь, спите дальше, я подежурю, но копья держите рядом.

Солнце припекало, стояла середина дня, спать не хотелось. От безделья Ярослав начал плести циновки для навеса, вдруг дождь, а укрыться негде. Срезал ножом длиннющие листы осоки и плел. Двухслойные циновки плетутся быстро, тем более из широких листьев таких, как листья у осоки. Через час полотно оказалось готово, и он соорудил опоры для навеса. Выбрав некрупные, но прочные стебли, по своим свойствам более похожие скорее на бамбук, чем на хилый земной тростник, связал из них раму, несколько более широкую, чем лодка. На ней закрепил дуги из расколотых напополам тростин, а по верх закрепили полотно навеса. На всё про всё ушло чуть больше часа. Заняться нечем.