Эльф ведьме не товарищ - [12]

– Может, все-таки ты уберешь своего бешеного зверя от наших коней? Как мы поедем на задание?

Я неуверенно пожала плечами:

– Ладно. Считайте, уговорили.

Во дворе вошедший в раж Яшка, позвякивая остатками массивной цепи, активно гонял громко ржущих от ужаса лошадей. Те, кто плохо убегал, получали укус в круп и прибавляли скорость. Клочья пены падали с боков лошадей, пыль стояла столбом, как в песчаную бурю.

– И какой садист додумался навесить на мою лошадь цепь? – гневно поинтересовалась я.

– Ты забыла его привязать. Вот я и воспользовался бычьей цепью. Ума не приложу, как он ее порвал? – недоумевал командор.

– А он не рвал, просто перекусил. Сам видел, как эта зверюга цепь грызла, – заметил Филипп.

– Неужели перегрыз? – восхищенно округлил глаза ректор. – Талант!

– Яшка! – крикнула я увлекшемуся погоней коню. – Да брось ты их!

Конь, недолго думая, ухватил ближайшую лошадь клыками и запустил животное в небо. Раньше я никогда не видела, как лошади летают. Теперь был как раз тот случай, когда мечты сбываются. Довольный до соплей Яшка подскакал ко мне, держа хвост на отлете, радостно оскалился и попытался лизнуть меня в нос.

– Вообще-то я не это имела в виду… – Морда коня приобрела обиженное выражение. – Но разве можно обижаться на такого милашку? – Команда мрачно освидетельствовала «милашку», явно не соглашаясь со мной, но благоразумно придерживая свой пессимизм. – Напомни мне, чтобы в следующий раз выражалась более четко.

Я гладила вороную морду. Яшка откровенно млел от ласкового прикосновения, жмурясь, как довольный кот, и урча. Странно. Раньше я полагала, что лошади не могут издавать подобных звуков. Хотя я небольшой знаток лошадей и раньше вообще старалась избегать их общества. К счастью, для будущей оседлой ведьмы езда верхом необязательна.

– Обалдеть! Лошадь мурлычит, – изумился Филипп.

– Ага. Вот только на ком теперь Макс поедет? – печально ухмыльнулся командор. – Лошадка-то тю-тю!

Я задумчиво почесала затылок:

– Другую можно выдать.

– Легко сказать, – заметил ректор. – Лошадей, спокойно переносящих тяжесть пространственного перехода, не так много. Слишком трудное обучение.

Да-а, ситуация. В мозгу начала вырисовываться не лишенная оригинальности идея. Главное, чтобы все присутствующие окончательно не спятили в процессе ее воплощения.

– А в казарме есть большое зеркало?

– Зачем? – подозрительно поинтересовался Владислав.

– Что за дурная манера отвечать вопросом на вопрос? Слабо просто ответить? – в тон откликнулась я.

– Допустим.

– Ведите.

Зеркало действительно было большим, квадратным, оправленным в картинную раму. Оно как нельзя лучше подходило к моей затее. Здорово. Надеюсь, все получится. Я метнулась в комнату, где расторопный Василий уже успел приготовить горячую ванну и завтрак. Макс крепко спал – почему-то на моей кровати. Вообще наглеж. Я было сунулась его будить, но передумала. Пусть дрыхнет. К поиску хрустального шара пришлось привлекать Ваську, так как в объемной спортивной сумке найти что-либо практически невозможно. Постоянно попадаются различные вещи, давно утраченные вместе с надеждой обнаружить их когда-либо еще. Один раз я даже нашла трупик хомячка. Так вот что с ним стало! Зверек принадлежал когда-то Мелене, моей однокурснице. Милое, в сущности, создание перепортило все наши учебники. Их пришлось собирать буквально из обрывков с помощью магии, лишь бы сдать в библиотеку. Иначе разорились бы на штрафах за испорченную литературу. Однажды хомяк просто исчез. Мы его долго искали и подозревали в причастности к пропаже кошку нашего сторожа. Да. Зря мы, наверное, насыпали им слабительного и снотворного одновременно. Хотя и животное и хозяин славились склочным и вредным характером.

Шар обнаружил Васька. Он просто влез в сумку, долго копался внутри и наконец вынырнул наружу, держа в лапках шар, на манер кролика из шляпы фокусника. Я похвалила любимца, крепко расцеловала усатую морду и вызвала Велиора из Темного мира. Но ответил его сын, Бельвиор:

– Опять ты?

– Я тебе тоже очень рада, – в тон ему откликнулась я. – Отец дома?

– Нет. Уехал в пустыню к Аватару. Слушай, оставила бы ты его в покое. Они с мамой только помирились.

– Ревнуешь?

– Нет. Просто без тебя спокойнее.

– Если выполнишь мою просьбу, отстану.

– Ловлю на слове. Выкладывай.

– Помнишь, в прошлый раз вы выделили мне верхового ящера? Можешь мне его переслать?

В глазах собеседника мелькнуло странное выражение.

– Не вопрос. Иди к зеркалу, трижды произнеси мое имя, портал откроется.

– Спасибо.

– Не стоит благодарности.

Вот тут мне стоило насторожиться. Но я не придала словам демона должного значения. А зря. Я спокойно вернулась в зал к зеркалу. У обычного в общем-то предмета был полный аншлаг. Народ живо интересовался предстоящим мероприятием. Особо любопытный ректор внимательно оглядел зерцало со всех сторон, во избежание оптического обмана зрения. Я только пожала плечами и мирно постояла в углу, глядя на манипуляции Ратибора Мстиславовича. На меня уставились как на профессора во время жутко сложного эксперимента: то есть нервничали, но боялись вывести из равновесия, а то взорву что-нибудь в припадке энтузиазма. Я прошествовала с гордо поднятой головой к зеркалу, ткнула в него растопыренной пятерней и провыла формулу вызова. Поверхность стекла помутнела, и оттуда полезло… Мама дорогая!..