Элементали - [24]

На самом деле ей это было не нужно, она ведь не чувствовала жары. Наоборот, солнце было ее пищей, и, целыми днями валяясь на пляже, Алла вполне могла бы обойтись и без пищи обычной. Равно как и без воды. Но для вида бутылка минеральной без газа стояла рядом с шезлонгом, тут же и туба с солцезащитным кремом. Зачем привлекать к себе внимание? Блондинки имеют свойство легко обгорать на солнце. У них ведь такая нежная кожа. Надо время от времени охлаждаться.

Поэтому она и вошла в воду. Алла старательно проделывала это по три раза в день. Изображала из себя скучающую курортницу. Море-пляж-море-пляж. Проблема была лишь в пляжных мачо, готовых скрасить ее одиночество. Уж больно навязчивы. Пришлось даже прибегнуть к чрезвычайным мерам.

«Если окончательно достанут, устрою здесь дикую жару», – решила она, заходя в воду и стараясь не морщиться. Плавать она почти не умела. Так, барахталась в воде, отбывая положенное время.

Но сегодня вода была какой-то особенной. Алла и сама поначалу не поняла, в чем тут дело. Прилив, что ли? Раньше здесь было мелко. А сейчас по шейку. Еще шаг – и будет с головой. И вода сегодня очень уж прохладная. Рассердившись, Алла мысленно стала отгонять волну от берега.

«Я плавать почти не умею! Это моя территория! Кыш!»

Но море вдруг заволновалось. Алле даже показалось, что волна зашипела на нее, словно рассерженная кошка. И вовсе не собиралась отступать.

Это еще что такое! Не хватало утонуть!

Она встала по пояс в воде и попыталась сосредоточиться. Но море упорно не нагревалось. И не отступало. Мало того, волны становились все чаще и длиннее. Они накатывали на песчаный берег, стараясь достать до фундамента ближайшего здания. Того самого, где находился пентхаус. Одна волна чуть не сбила Аллу с ног.

Да что же это такое!

Она поспешно вышла из воды. Ей вдруг показалось, что за ней кто-то наблюдает. Алла подняла голову. На огромном балконе пентхауса кто-то стоял. Он (или она) прятался в тени, и Алла всерьез разозлилась. Солнце вспыхнуло, и тень на балконе, вопреки всем законам природы, мгновенно растаяла. Тот, кто там прятался, поспешно отступил в прохладную комнату.

«Вот так тебе!» – удовлетворенно подумала Алла. «Не будешь пялиться!»…

… Билял бен Халиф аль Рашид с недоумением смотрел на маркизу, закрывающую огромный балкон пентхауса от палящих солнечных лучей. Бездельники! О чем только думали эти строители?! Не могли, как следует все спланировать! Чтобы в самую жару весь номер, включая балкон, находился в тени! Ведь это лучший номер во всем отеле и, возможно, на всем побережье! Тунис в отличие от родины Биляла, не отличается роскошью и отменным сервисом. Чего только не приходится терпеть ради дела! Потому что Тера велит Билялу оставаться здесь.

Он приехал в этот отель позавчера. А в Тунис неделю назад. Какое-то время ушло на то, чтобы унялась боль.

«Это была не любовь, это было испытание», – повторял он, как заклинание, глядя на гроб с телом обожаемой Бары. Ребенка он не успел полюбить, поэтому скорбел по нему не так сильно, как по любимой женщине. Как мало они были вместе!

«А, может быть, это сделала Тера?» – гадал Билял. Все, что происходит на земле, в ее власти, и она вполне могла устроить своему брату-хранителю такое страшное испытание. Сама-то она никогда не любила, даже не пыталась. Умная. Умная и хитрая.

Но потом он с пристрастием допросил Азиза и понял, что Тера тут ни при чем. Хотя, это тоже дело рук женщины. Шейхи Валиды, первой жены. Автокатастрофу организовали, испортив, у машины Бары тормоза и подкупив ее охрану. Нужных людей порекомендовал Рашид. Он же и пригласил Бару в гости в назначенный день. Его супруга устроила прием в честь беременной снохи. Бара, глупышка, обрадовалось, потому что очень уж хотела войти в новую семью и понимала, как это важно для Биляла.

Узнав страшную правду, он хотел утопить Валиду в бассейне. Или в дУше. Залить кабину водой и посмотреть, как предательница будет захлебываться ею, пока не умрет. Воображение уже рисовало Билялу красочные картины мести. Остановила его мать. Как и для каждого мужчины с Востока, она была для принца Биляла главной женщиной его жизни, самой почитаемой и уважаемой. И она любила свою старшую сноху. Хотя бы за то, что выбрала ее сама, и Валида ни разу не нарушала каноны поведения, предписываемые их религией.

– Она мать твоих детей, – мягко напомнила шейха Моза, держа почерневшего от горя Биляла за руку.

– Бара тоже была матерью моего сына!

– Ты сделал ошибку, дав волю своим чувствам. Ты можешь иметь сколько угодно женщин, мой сын, богатство и положение тебе это позволяют, но ради Аллаха, не приводи их в дом! Не делай равными недостойных.

– Она была достойной! – взвился Билял, выдергивая руку из ласковых ладоней матери. – А вы устроили против нее заговор! Наверняка и ты тоже в этом участвовала!

– Ты говоришь с матерью! – сверкнула глазами и шейха Моза. Богатейшая женщина Ближнего Востока, из знатного и древнейшего рода.

И он отступил. Сказал:

– Я не буду ее наказывать, но и жить с ней не буду.

Шейха Моза, не только богатая и знатная, но и мудрая женщина, усмехнулась и кивнула. Время все лечит. Любимая игрушка сына сломалась, но будут и другие. Он еще так молод и горяч. И Валида совсем еще девочка, несмотря на то, что уже мать троих детей.