Электрический штат - [10]
Скип повернулся и посмотрел на меня. Я приложила палец к губам. Пересела за руль и взяла с заднего сиденья ружье, нацелив его в пол. Мы ждали. Провода оставались в автомобиле, наверное, минут десять. Затем выбрались из минивэна и уползли в гигантскую круглую голову; корона костлявых пальцев закрылась за ними, как два сложенных кулака.
Пульсирующий звук затих. Чудовище развернулось и двумя гигантскими шагами исчезло в тумане. Толпа начала расходиться и постепенно растворилась во мгле, лишь кое-где в подлеске мигали светлячки нейрошлемов. Мы сидели совершенно неподвижно, затаив дыхание.
Когда стоянка вновь опустела, я положила ружье на заднее сиденье. Подавшись вперед, чтобы завести машину, увидела, как дверь минивэна открылась, и оттуда вышла та самая женщина, теперь в платье. Она одернула подол и скрылась в тумане.
Мне до сих пор это снится. Шла последняя зима войны. Нас отправили ремонтировать оборудование на авиабазе на острове Чарлтон в Гудзоновом заливе. По-видимому, они потеряли связь с командованием, и, поскольку дело было зимой, все подумали, что виновата непогода. Я не знаю, как это описать. Словно их всех превратили в термитов или нечто подобное. Я имею в виду то, что они построили. То есть в нем не было ничего человеческого. Человеческий разум просто не способен до такого додуматься. Такое создать и заставить так двигаться. И так пахнуть. Страшнее всего было в столовой. Столы и стулья сложили вдоль стен, а посреди комнаты поставили несколько мусорных контейнеров, куда их складывали. Детей. Мертворожденных. Говорю же, мне до сих пор это снится.
Что-то двигалось по снежной равнине, далеко на белом просторе. Оно вздымалось над снежной коркой невообразимыми скачками. Мы сожгли его. Сожгли все.
Ни один из ста пятидесяти человек персонала базы не прожил более нескольких часов после того, как с них сняли нейрошлемы. Так что, когда члены Конвергенции рассуждают о межцеребральной божественности и о том, как во время войны она пыталась принять физическую форму, я не намерен спорить. Я бы не назвал то, что видел на острове Чарлтон, божественным, хотя это точно не имело никакого отношения к человеку. Конвергенты верят, что во время войны суперинтеллекту удалось вызвать по крайней мере одну успешную беременность, и что этот ребенок несет в себе идеальный нечеловеческий геном, и что святая обязанность Конвергенции – обеспечить его размножение.
Может, это и безумие. Не имеет значения. Не важно, что вы об этом думаете. Важно лишь, что у Конвергенции денег куры не клюют и что этот мальчик для них очень ценен. Возможно, это наш последний шанс, поэтому просто вспомните, что земля уже горит у нас под ногами. Что дороги скоро станут непроходимыми и мы потеряем свой последний шанс.
Теперь слушайте. В тайном раю мыса Победы произошло нечто невероятное. Монстры существуют – создания, которых я видела в тумане на мысу, нельзя назвать иначе, как монстрами. Я имею в виду, что они построены большей частью из металлолома и их создали люди. Я могла ясно разглядеть части дронов: ногу, руку, смеющееся лицо. Но было еще кое-что. Сложность, которой я никогда раньше не наблюдала. Провода, пластмасса, сталь и смазка превратились в непроницаемую органическую массу, в нечто собранное не как попало, а с определенной целью, и эта невообразимая масса медленнно колыхалась. Как будто дышала.
Когда эта штука вышла из тумана перед нашей машиной, я испугалась. И одновременно я была… потрясена. Как, заблудившись в дремучем лесу, выходишь вдруг на огромного дикого зверя. Помимо чудовищности и нелепости, в создании чувствовалось что-то еще… пожалуй, самое точное слово – величие. Впечатление усиливали движущиеся следом граждане Пойнт-Линдена – сотни людей, связанных нейрошлемами друг с другом и с блестящим от смазки богом в тумане. Спокойно и мирно обойдя нашу машину, они вновь собрались в толпу и вскоре растворились в тумане.
Улицы Пойнт-Линдена были совершенно безлюдны. Пока мы медленно катили между пригородными садами, я вглядывалась в крошечную карту из папки риелтора. Элдер-роуд, Джефферсон-роуд, Честнат-стрит, Оуквуд-авеню, Гамильтон-лейн. Обычные названия заурядных улиц, на которых стояли ничем не примечательные дома, заселенные когда-то самыми обычными семьями.
Сады заросли и одичали. Кое-где из травы вырастали причудливые фигуры – неприкаянные, скрученные зародыши, стремящиеся явиться на свет.
Должна признать: они меня поразили. Почему-то захотелось остановить машину, подойти к ним, потрогать и внимательно рассмотреть каждое из этих странных разрастаний. В другой реальности мне бы это понравилось. Я бы спокойно шла по улицам, зачарованная, пусть и с некоторым отвращением. Сейчас все было вывернуто наизнанку. Мы сами – фантастический нарост, скопище больных душ в здоровом мире. За нами нет никакой безопасной повседневной жизни, нет нормальности, в которую можно вернуться, и единственный выход – впереди.
Знаю: то, что мы делаем, нельзя назвать цивилизованным. Но подобное произошло и с тобой. Как и я, ты проснулся однажды и внезапно осознал неизбежное: мы больше не живем в цивилизованном мире.
