Элеанор и Грей - [55]
Именно поэтому я встречался с ней за ланчем раз в неделю. Хотя мне по-прежнему было трудно смотреть на нее.
– Я хорошо сплю, – ответил я, впиваясь зубами в сэндвич.
– Неправда, – ответила она.
Она раскусила меня, но это не имело никакого значения.
Мои веки опухли, и иногда я проваливался в сон на рабочих совещаниях. Казалось, мой организм держался исключительно на эспрессо и энергетиках. Только это и помогало мне все еще шевелиться. Делало ли это меня здоровее? Нет. Становилось ли легче моей душе? Вероятно, что нет. Но мне было наплевать, потому что я не желал спать.
Положив вилку, она откинулась на спинку стула, разглядывая меня. Да, в этом она тоже неимоверно преуспела – смотреть на меня и видеть, что я далеко не в порядке. Большинство людей оставили меня в покое, но она и Лэндон продолжали свои попытки пробраться в мою душу, хотя я изо всех сил старался не подпускать их близко.
– Грейсон, ты не спишь, и это пагубно влияет на твое самочувствие. Тебе стоит поговорить с кем-нибудь об этом, – сказала она. – Мы с Джеком очень беспокоимся о тебе.
Джек был новым мужем Клэр. Несколько лет назад она потеряла отца Николь и долгое время думала, что до конца своих дней останется одна. Но внезапно в ее жизни появился Джек, и она изменила мне- ние.
Клэр наклонилась вперед, стиснув ладони.
– Меня очень тревожит, что ты совсем не отдыхаешь. Особенно в преддверии…
– Я в порядке, – снова ответил я, оборвав ее размышления.
Снова ложь, и снова это было неважно.
Правда заключалась в том, что я не спал. Каждую ночь я всеми силами боролся со сном. Единственный раз я по-настоящему выспался, когда уснул в кроватке Лорелай, которая толкалась во сне.
– Грейсон, приближается годовщина…
– Как дела на работе? – снова не дал я ей договорить.
Она поморщилась, но снова откинулась на спинку стула, понимая, что пора сменить тему.
Она постоянно давила на меня, но отлично знала, когда следует остановиться. Клэр чувствовала, когда давление не приведет ни к чему хорошему, и тут же отходила в сторону. Она отлично разбиралась в людях и видела меня насквозь, хотя я не рассказывал ей о том, что со мной происходит.
– На работе все отлично, – с едва заметной улыбкой ответила она. А затем принялась говорить о посторонних вещах, не связанных со мной. И я был ей за это благодарен, потому что слишком устал, чтобы думать о себе, и моя душевная боль была настолько сильной, что у меня не хватало духу размышлять о приближающейся годовщине.
Трое на одного.
Вот так всегда у нас и происходило. Их три голоса всегда перевешивали мой.
Проблема единственного мужчины в семье заключалась в том, что когда дело доходило до голосования, я оказывался в меньшинстве. Я вообще не знал, зачем они интересовались моим мнением, потому что все выглядело так, будто мой ответ не так уж и важен. И все же они всегда спрашивали, что я думаю по поводу их новой идеи.
– Но мы пробовали итальянскую кухню в прошлый уик-энд, – заявлял я во время нашего спора, куда отправиться на ужин. – Кроме того, у нас каждый понедельник паста. Друзья, вам еще не надоело?
– Не-а, – откликнулась Лорелай, запрыгивая в детское кресло. Я быстро пристегнул ее и уселся на водительское сиденье.
– Совсем нет, – пожала плечами Карла.
И почему они никогда не хотели стейк?
Больше всего на свете мне хотелось большой, жирный, сочный стейк.
– Давайте пойдем в Итальянский дом Палмера! – воскликнула Карла, и я застонал еще громче, потому что этот ресторан был в часе езды от нас, а на улице шел проливной дождь. И поэтому добираться нам пришлось бы гораздо дольше.
Прищурившись, я взглянул на Николь.
– А чего ты хочешь? – спросил я.
Прошу, скажи стейк. Пожалуйста!
Она пожала плечами.
– У Палмера готовят восхитительные гриссини. Кроме того, сегодня день рождения Лорелай, поэтому ей и решать.
– К Палмеру! К Палмеру! – завопила Лорелай, колотя ладонями по ногам.
Ну вот. Как обычно.
И мы отправились в ресторан Палмера, дорога к которому была довольно извилистой и вела через лес.
Зазвонил телефон, и я взглянул на дисплей, где высветилось имя Роба Тернера. Он работал на меня, и я знал, что он и сейчас находится в офисе EastHouse. Обычно я сразу же отвечал на его звонки, но сегодня была суббота, а в нашей семье существовало четкое правило: никакой работы в субботу вечером.
Николь заметила имя на дисплее и грозно взглянула на меня, поэтому я проигнорировал звонок. Меньше всего мне хотелось, чтобы она разъярилась из-за того, что я пару минут поговорил о работе.
– Ты прекратишь, а? – гаркнула Карла на младшую сестру, которая дразнила ее, повторяя ее слова.
– Ты прекратишь, а?!
– Мам!
– Мам!
– Правда, перестань, Лорелай!
– Правда, перестань, Лорелай! – тут же откликнулась малышка. В последнее время ее любимой игрой стало подражание. Мы бесились, но Лорелай это приводило в восторг.
– Девочки, успокойтесь, – пожурил их я. – Нам еще долго ехать, и я хочу, чтобы вы вели себя тихо.
– Она расстегивает мой ремень безопасности! – раздраженно воскликнула Карла.
Николь тут же обернулась, погрозив пальцем младшей дочери.
– Лорелай Ист, нельзя трогать ремни в машинах. Ты меня поняла?
