Эль скандаль при посторонних - [35]

— До свидания! — вежливо сказал мастер и двинулся к выходу.

— А как же? — крикнула ему вслед Мышь. — Как же наш красавец? Наша умничка?

— Умничку надо лечить, — ответил мастер, открывая входную дверь.

— А вы разве не будете?

— Не буду.

— А за что же шестьсот рублей? — в полном отчаянии верещала Мышь.

— За диагностику. Я — мастер-диагност, — отозвался мастер и вышел вон.

— А... — вякнула Мышка, но за мастером уже закрылась дверь.

На самом деле Мышка хотела спросить мастера о том, что же такого он успел продиагностировать, ткнув в холодильник одним пальцем? Насколько серьезно заболевание? Как называется? Сколько времени придется лечить? Потребуется ли оперативное вмешательство? Но ничего этого Мышка не узнала. Она осталась стоять на пороге с открытым ртом и смутным ощущением, что ее надули.

Вечером Меральда вернулась домой. Мышка сделала отчет о том, как прошел день, поведала о несчастье, случившемся с холодильником, и рассказала историю с мастером-диагностом.

— Вы только не волнуйтесь, Меральда Леонардовна, диагностика показала, что ничего страшного, — утешала Мышка Меральду, умалчивая, впрочем, о методах и способах диагностики.

— Что? — прохрипела Меральда и рванула с шеи бриллиантовое ожерелье. Чтобы не задушило. — Что? Шестьсот рублей? А расписка? А квитанция? Да ты... Да ты меня по миру пустишь! Пригрела на груди!

Запахло жареным. Мышка метнулась было в сторону, вильнув своим бантом, но Меральда поставила ей подножку. Мышка бухнулась на пол черного мрамора, смахнув с буфета коллекционную фарфоровую вазу XVII века.

— Еще две тысячи долларов, — удовлетворенно заметила Меральда. — Вот что, милочка, изложите-ка в письменной форме эту вашу, с позволения сказать, легенду.

И Мышка изложила.

ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА НОМЕР ВОСЕМЬ,

в которой Мышка пытается найти себе оправдание

Уважаемая, дорогая, горячо любимая Меральда Леонардовна!

Пишет вам ваша домработница Мышка. Поелику челом бьет. Зело вами обогрета и накормлена, опора вы наша и надежа! Не откажите и впредь! (Тут Мышка задумалась, в чем, собственно, не отказать. И придумала). В милости (подписала она). А мы уж в долгу не останемся. Молиться будем денно и нощно о здравии вашем и мужа вашего Автандила ибн (тут Мышка опять задумалась, так как не знала, что писать после этого самого «ибн». Решила плюнуть и оставить как есть). Засим перехожу к сути дела.

Шестьсот ваших российских рублей я отдала мастеру-диагносту по его личной просьбе, в которой не могла ему отказать, так как он очень просил. А когда он ушел, я решила проверить, зачем они ему нужны, на благое ли дело, и позвонила в его фирму, где имела приватный разговор с девушкой-коммутатором. Привожу его дословно.

— Что это было? — спросила я девушку.

— Да, действительно, странно, — сказала девушка. — А вы починить не просили?

— Просила, — сказала я.

— Да, действительно, странно, — сказала девушка. — А он отказался?

— Отказался, — сказала я.

— Да, действительно, странно, — сказала девушка. — А вы не сопротивлялись? Ну, может быть, скандалили, деньги не хотели давать?

— Нет, — сказала я. — Не сопротивлялась.

— Да, — задумчиво сказала девушка. — Если бы я, к примеру, пришла к чужому мужчине домой и он дал мне шестьсот рублей, я бы тоже взяла. А вы?

— И я, — сказала я.

— А с другой стороны, — сказала девушка, — ну, хотя бы триста. Это еще туда-сюда.

На этой возвышенной ноте закончился мой приватный содержательный разговор с девушкой-коммутатором.

Остаюсь навеки вашей преданной слугой и обещаю впредь разменивать деньги на мелкие купюры сразу после их получения в личное пользование.

Ваша Мыша.

— Ах, в личное пользование, значит, — ехидно ухмыльнулась Меральда, которая после всех этих «поелику челом бьет» несколько смягчилась, но по мере продвижения сквозь диалог Мышки с девушкой-коммутатором становилась все более и более мрачной. — Кто тебе деньги в личное пользование давал! Тебе их на хозяйство давали! А ты на что их спустила, падла! — Тут с Меральды окончательно сползла вся ее позолота и обнажилась чудовищная харя. — Гони деньги! — орала она, наступая на бедную Мышь.

— У меня нету, — пролепетала Мышь.

— Ах, нету! Врешь ты все! — И Меральда, оттолкнув Мышь могучим плечом, помчалась в ее каморку.

В каморке она схватила Мышкину сумку, вывалила содержимое на пол, цапнула кошелек и залезла в него алчными пальцами. Так она надеялась компенсировать свои шестьсот рублей. Нахмурив брови и открыв от напряжения рот, Меральда сосредоточенно копалась в Мышкином кошельке. Копалась-копалась и выкопала два рубля сорок восемь копеек. Внимательно посмотрев на два рубля сорок восемь копеек, Меральда зажала их в кулаке, потрясла и быстро засунула в лифчик. Чтобы, значит, никто не нашел. Потом кавалерийским шагом подошла к Мышке и громко сказала:

— Вон!

И указала пальцем в сторону двери, чтобы Мышка — не дай Бог! — не перепутала и случайно не отправилась в глубь квартиры.

Так Мышка со своим матрасом, тюком постельного белья, форменным зеленым платьем, сшитым из шторы, фартуком и наколкой, переделанными из бабушкиной кружевной скатерти, снова оказалась на улице. Без двух рублей. И абсолютно без сорока восьми копеек. И без всякой надежды доехать на автобусе или на метро.