Экзорсист - [78]
— Есть основания полагать, что в основе всего лежат чувства вины…
— Какой вины? — вскричала Крис, и зрачки ее сверкнули лихорадочным блеском.
— Вполне возможно…
— За наш развод? Опять вы с вашей психиатрической болтовней?
— Но послушайте…
— Она убила Бэрка Дэннингса — в этом ее вина! — завопила Крис, сжав пальцами виски. — Она убила его! И ее заберут отсюда… увезут… О боже!
Каррас вовремя подхватил ее и усадил на диван.
— Ну будет, будет, — стал успокаивать ее потихоньку. — Все хорошо…
— Они увезут ее, заберут отсюда! — зарыдала Крис. — Они упрячут мою девочку… Господи!..
— Ну ничего. Успокойтесь же. — Каррас помог ей лечь и присел рядом, на краю, обеими руками сжимая ее ладонь. Киндерман. Дэннингс. Эти слезы… И снова ощущение полной нереальности происходящего.
— Ну успокойтесь, прошу вас. Все в порядке, все нормально…
Рыдания понемногу стихли. Крис села с его помощью и, кажется, начала приходить в себя. Священник принес ей стакан воды и пачку салфеток из бара; снова присел рядом.
— Я так рада… — Крис шмыгнула носом, шумно высморкалась. — Я так рада, что скинула, наконец, с души этот камень.
Некоторое время она еще всхлипывала едва слышно, пытаясь побороть мелкие судороги, сжимавшие горло. Чем больше успокаивалась женщина, тем страшнее и глубже раздвигалась в сознании Карраса бездна внезапно открывшейся истины. Все будто онемело у него внутри. Новая глыба чужой боли навалилась на плечи, сдавила его, прижала к земле. “Хватит! Ни слова больше!”
— Может быть, вы о чем-то еще хотите мне рассказать? — нежно спросил он.
Крис кивнула. Смахнула слезу, выдохнула с шумом и заговорила — о Киндермане и о книге, о том, что Дэннингс в тот вечер, несомненно, был в комнате у Риган, о невероятной ее силе и о лице режиссера, вывернувшемся подбородком к самым лопаткам…
Теперь она умолкла, ожидая реакции. С минуту Каррас молчал, пытаясь осмыслить услышанное.
— Но вы так и не знаете наверняка, что это сделала именно она, — выговорил он наконец.
— Но если бы вы видели, как повернулась эта голова! — воскликнула Крис.
— Вы сами были потрясены, сильно ударились о стену, — заметил Каррас, — так что могло и показаться.
— Она ведь сама мне в этом призналась, — вяло возразила Крис.
Наступило молчание.
— Она рассказала, как именно это случилось? — спросил священник.
— Нет… нет.
— Тогда все это ровно ничего не значит. Вот если бы она сообщила о каких-нибудь деталях, известных заведомо одному только убийце…
— Не знаю. — Крис задумчиво покачала головой. — Думаю, его убила она. И может убить кого-то еще. Не знаю… Скажите, что мне делать, святой отец? — Вопрос ее прозвучал тускло и безысходно.
Тяжесть прочно вцепилась теперь ему в плечи, как гора быстро засыхающего, тяжелеющего цемента. Каррас закрыл глаза и согнулся, опершись локтем о колено.
— Ну что ж, вы сбросили этот груз, — тихо сказал он. — И поступили совершенно правильно. Теперь о нем забудьте. Оставьте все это мне. — Он поймал на себе ее взгляд и поднял голову. — Сейчас вам лучше?
Крис кивнула.
— Могу я попросить вас об одном большом одолжении?
— О каком?
— Сходите на какой-нибудь фильм, а?
Она смахнула что-то под глазом тыльной стороной ладони и улыбнулась.
— Фильмы эти — терпеть не могу.
— Тогда в гости сходите, к друзьям.
Крис опустила руки на колени и взглянула на него в упор.
— Единственный друг мой сейчас со мной, — ласково проговорила она.
Каррас улыбнулся.
— Тогда просто отдохните.
— Хорошо.
— Как вы думаете, книгу наверх принес Дэннингс или она до него была там?
— Думаю, что была, — ответила Крис.
Каррас подумал немного, затем поднялся.
— О’кей. Машина вам пока не нужна?
— Нет, она в вашем распоряжении.
— Хорошо. Позже я еще вернусь.
— Ну — пока, святой отец.
— Пока.
Он вышел на улицу в полном смятении. “Риган и Дэннингс. Нет, невозможно! Но уверенность Крис… И эта ее истерика… Да в том-то все и дело! Истерические фантазии. И все же…”
У вершины длинной лестницы неподалеку от дома Каррас остановился, услышав знакомую мелодию. Внизу, на набережной кто-то наигрывал на гармонике “Долину Красной Реки”, любимую песню его детства. В ту же секунду автомобильный грохот грубо ворвался в сознание и вернул его в сегодняшний растерзанный, кровоточащий мир. Крис и Риган. Лукас и Транквиль. Нужно что-то делать, но что? Во всяком случае, не состязаться в эрудиции с врачами из Барринджера… Что ж, выход пожалуй, один! Каррас вспомнил случай с бесноватым Эйкиллем. И тут причиной одержимости были чувства вины, правда, связаны они были с супружеской изменой. Гипнотическим внушением психиатр Джанет вызвал в сознании больного образ супруги — та явилась перед Эйкиллем и торжественно объявила о том, что прощает его. “Да, да, и с Риган это может сработать! Вот только не в гипнотическом варианте — в Барринджере через это уже прошли. Нет. Экзорсизм — вот для нее лучшее контрвнушение. Она читала о нем, знает об ожидаемом эффекте… Как на святую воду — она среагирует и на это! Может! Может сработать!”
Но нужно еще получить разрешение. А как дать полную картину, не упоминая происшествия с Дэннингсом? Ни солгать епископу, ни подтасовать как-то факты Каррас не мог… “Набрать одних только фактов, вот и пусть говорят сами за себя!”
