Экстремист. Роман-фантасмагория (Пятая Империя) - [20]

Вспомнил вчерашнее посещение бизнес-клуба, песье рыльце Ефимчика с рубиновыми глазками, топотанье неистового хоровода, и в темно-синем воздухе, сквозь снежную пыль, налетел бесшумный вихрь ужаса со стороны Москвы, из-за леса, через соседский забор, над которым еще горела оставшаяся с Нового года иллюминация, — желтая, как сыр, луна и серебряные наивные звезды. Там, где просыпался громадный город, в его туманных огнях и протуберанцах гнездился заговор, суливший последний необратимый кошмар. Здесь же, в доме, в маленькой теплой комнате, укутанная в кофты, слабо дышала мать — его мучительная любовь, пугливая нежность, молитвенное радение. Сарафанов кидал снег, чувствуя, как две эти силы сталкиваются, противоборствуют, сражаются одна с другой, и местом их сражения была его рассеченная душа, его разъятый ум, исполненный ненависти и любви.

Из тьмы в полосу света выскочила овчарка. Кинулась на грудь с радостным визгом, дохнула в лицо паром, теплой псиной, сумела дотянуться до щеки красным мокрым языком.

— Доброе утро, Алексей Сергеевич. — На свет вышел охранник, бывший спецназовец, прошедший Чечню, создавший из загородного коттеджа, сада и цветника небольшой «укрепрайон», способный, как шутил Сарафанов, выдержать атаку вертолетов. — Да мы сами снег уберем. Зачем вам мучиться?

— В охотку, — ответил Сарафанов, не выпуская лопату, отталкивая тяжелую, с косматым загривком собаку, которая скакала молодыми бросками по насту, подымая летучий блеск.

Небо светлело, чернели голые дубы и липы, слабо мерцала пустая, заваленная снегом теплица. Снаружи, за высоким забором хрустела дорога, переливались хрустальные фары катившего соседского «джипа».

— Позвони шоферу, что я весь день у себя, а к вечеру выезд в Москву, — сказал Сарафанов и пошел в дом, ощущая двойственность мира — потоки страха и ненависти и лучистые силы нежности и любви.

Пил утренний кофе, разговаривая с проснувшейся Лидией Николаевной. Худая, с седыми буклями, выцветшими васильковыми глазами, она была типичной сиделкой, терпеливой, умелой, сдержанной. Кочевала из дома в дом, от одной больничной кровати к другой, привыкшая к человеческим страданиям, облегчая их в неутомимом служении, благожелательная и спокойная, не обнаруживая к страждущим своего сострадания, а только кропотливое бережение.

После завтрака он работал на втором этаже, в своем кабинете, погрузившись в Интернет. Исследовал, как за ночь изменился мир, в котором действовал и расширялся заговор.

В финансовой сфере бушевали незримые бури. Виртуальные деньги переносились из одного часового пояса в другой, где совершались молниеносные сделки, взбухали несметные состояния, миллиарды долларов пропитывали экономику стран, а потом испарялись, унося с собой дым рухнувших валютных систем, опустошенных банков, разорившихся корпораций. Над Манхэттеном вспыхивали невидимые молнии, мчались в Гонконг, поджигали небоскребы Сингапура и Сиднея и потом, подобно сиянию, колыхались над Парижем и Лондоном, испепеляя бюджеты государств-неудачников. Скапливались, как гигантские пузыри и фантомы, в электронных копилках Швейцарии, увеличивая число миллиардеров планеты, чтобы тут же кануть в оффшорных зонах на лазурных островах, расточаясь подобно призракам. Ему казалось, в разных зонах мира, в стеклянных небоскребах сидят колдуны и маги. Перебрасываются шаровыми молниями сообщений.

Он исследовал нефтяные биржи с лихорадочными скачками обезумевших цен. Кривую их роста, напоминавшую температуру безнадежно больного. Нефтяные трубы ползли, ветвились, одолевали горы, стелились по морскому дну. Европа неутолимо сосала нефть из Сибири и Ливии. Китай, изнывая от жажды, пил черный сок Ирана. Америка, как ненасытный вампир, присосалась к Венесуэле и Мексике. Ревели миллиарды раскаленных моторов. Автомобили бессчетно мчались во всех направлениях. Взлетали огромные лайнеры. Корабли пенили Мировой океан. Американские авианосцы подплывали к Ирану. В Басре загорались хранилища. На улицах Лимы повстанцы подымали восстание. И цены на нефть, как перехватчики, устремлялись в зенит. Разорялись аграрные страны, хирели промышленные гиганты, замедлялся экономический рост. Но при этом баснословно богатели нефтяные магнаты, банки ломились от прибылей.

Он изучал динамику рынков оружия, угадывая контуры будущих войн и конфликтов. Самолеты-невидимки, способные на дальних дистанциях наносить удары сверхточных ракет. Управляемые бомбы с урановыми сердечниками для поражения подземных штабов и заводов. Антиракеты, уничтожающие боеголовки противника на баллистических траекториях. Орбитальные группировки, держащие под наблюдением всю поверхность Земли. Космические платформы с ракетами «космос — земля», испепеляющими континенты. Ракетные базы на обратной половине Луны, укрытые от глаз неприятеля. Еще цвели города, строились заводы и станции, мечети полнились верующими. Но злые волшебники на тайных виллах помечали на картах зоны будущих войн, военных переворотов и путчей, затяжных локальных конфликтов. Еще не взлетали с авианосцев армады самолетов, не сыпались на мировые столицы сонмы крылатых ракет, не высаживалась в песках и джунглях похожая на демонов морская пехота, но уже текли миллиарды долларов в оружейные корпорации, делились добытые в будущих войнах нефтяные трофеи, готовились тюремные камеры для лидеров неугодных режимов. Злые волшебники считали бомбы и танки, разрушенные мосты и заводы, убитых детей и женщин, гробы для морских пехотинцев, гвозди для деревянных гробов.