Экстремальная дама - [63]

Смурыгин молчал, только его пустой взгляд перебегал с предмета на предмет, словно желал за что-то зацепиться и не мог. В этот драматический момент официантка принесла Милославской заказ. Та взяла салфетку и стала протирать ею приборы.

— Нет, это были не вы. — Она одарила посеревшего от ненависти и еле сдерживающегося от резкого жеста Смурыгина снисходительным взглядом. — Стрелявший был среднего роста, как доказала баллистическая экспертиза. Скорее всего это тот парень, который не далее как вчера встречался с вашей матушкой у мэрии, а потом чуть не прикончил меня…

Яна внезапно замолчала, неотрывно глядя в лицо Смурыгина. Она заметила испарину, выступившую у него на лбу, заметила, как дернулось полуприкрытое веко, увидела, как он сжал лежавшую на столе салфетку. Неожиданно он поднял на нее глаза, жевать он прекратил с самого начала разговора — и на Яну обрушилась холодная ярость. Пустой взгляд приобрел силу пронизывающей стрелы — стрелы, отравленной ядом.

— Я права? — Яна принялась за салат.

— У вас мрачное воображение, — выдавил из себя Смурыгин, — этак можно насочинять…

Он попробовал изобразить насмешливую улыбку, но его губы сами собой растянулись в горькой ухмылке. Гулько упорно молчал, он даже попытался вернуться к еде — все это время, склонившись над тарелкой, парень с достойным панегирика вниманием рассматривал кусок отбивной, — но ему помешало волнение, которое он сдерживал ценой героических усилий и которое было для Яны столь же очевидным, сколь и забавным.

— Я мог бы послать вас куда подальше, — осклабился Смурыгин, — но я не делаю этого по той простой причине, что прощаю одиноким женщинам подобные бредни. Отсутствие внимания со стороны мужчин может привести еще и не к таким тягостным последствиям.

На его полных губах застыла язвительная усмешка. Гулько дернулся в припадке безмолвного смеха.

— Ваше пошлое замечание ни в коей мере не унижает меня, ибо лишний раз подтверждает вашу вину. Если бы вы не раздражались, если бы правда не колола вам глаза, вы бы не стали опускаться до такой банальщины. И потом, откуда вам известно, что я живу одна? Вы интересовались моей жизнью? А еще говорите, что я обделена вниманием со стороны противоположного пола!

Теперь настала Янина очередь усмехнуться. Она дала достойный отпор Смурыгину, хотя в ее планы не входило препирательство с ним. Конечно, она не могла не предположить, что ее обвинения вызовут негативную реакцию, но все же ей хотелось просто плюнуть в лицо этому подонку все, что она о нем думает, а не заниматься с ним словесным пинг-понгом. Наивная мысль, особенно если учесть, что Яна чувствовала людей.

— Вы, Денис, — Яна снова обратила взоры к Гулько, — впустили убийцу, а потом разыграли спектакль с вызовом милиции. Прикинулись овечкой… Тот парень, которому бы поручили обтяпать это дельце, выстрелил вам в руку. Ваше пустячное ранение тоже было частью представления, как и то, что Оксана останется жива. Думаю, вы хотели использовать ее в качестве свидетеля и далее… Зная, какое влияние вы, Виктор Сергеевич, на нее имеете, становится понятным, что вы намерены были задействовать ее в деле присвоения фирмы. Но это позже… Вот почему Денис, когда я встречалась с ним, был немного расстроен: план слегка пошел наперекосяк — Санталова получила большую дозу свинца, чем вы рассчитывали. Или тот парень был неосторожен, или у него сдали нервы. Где вы его нашли? И где нашли Могутина? Не думаю, что в Санталова стрелял этот безработный — его вы наняли, чтобы убрать Санталову в больнице. Только вот не пойму, что изменилось в ваших планах, когда вы вдруг захотели ее убить?

— Какой еще Могутин? — искренне, как показалось Яне, изумился Гулько.

— Это мне надо у вас спросить, — томно улыбнулась Яна, — расскажите, Денис, как вы подбросили кассету Насте?

— Чушь! — возмутился тот. — Виктор Сергеевич, — он озабоченно глянул на часы, — нам пора.

— Вы сказали девушке, чтобы она спряталась. Убедили, что она попала в жуткую передрягу и непонятно, чем все это кончится. Не знаю, где она отсиживалась… Скорее всего в Устиновке. Знаете такое миленькое селение?

Яна приковала к Гулько долгий испытующий взгляд.

— А сами проникли в ее жилище, спрятали пистолет в ее белье, потом подбросили кассету с записью любовных сцен в ее сумку, чтобы показать, что она якобы шантажировала Санталова, но перед этим вы убили ее…

— Я пошел, — вскочил Гулько.

— Не торопись, — стал вдруг подозрительно равнодушным Смурыгин, — давай дослушаем.

Смурыгин сменил тактику. Видимо, понял, что целесообразнее играть роль безразличного слушателя: эта безучастность, по его мнению, должна была доказать его полную непричастность. А может, он задумал нечто криминальное.., и стал вдруг спокоен — доказательств нет, а эта женщина столь хрупка и одинока!

— А потом устранили Радзиевского, когда поняли, что я близко подобралась, — ровным голосом продолжала Яна, не отрывая проницательного взгляда от Гулько.

Они сидели так близко друг к другу, что это прямое Янино разглядывание могло бы показаться стороннему наблюдателю неприличным.

— Но и на этом вы не успокоились, вам потребовалась еще и Панина. Ее вы решили использовать, чтобы выманить меня из дома. Не знаю, кто стрелял в меня, вы или тот, кто гнался за мной вчера…