Экстремальная дама - [45]

Огромные стеклянные двери распахнулись, пропуская ее внутрь. Холл от пола до потолка был отделан мрамором светло-розовых оттенков, сквозь большие окна лились потоки света, играя на никелированных деталях кожаных кресел и диванов, на которых сидели несколько новоявленных или будущих папаш с пластиковыми пакетами в руках. Маленькое объявление на противоположной от входа стене говорило, что прием передач еще не начался.

Взоры присутствующих тут же обратились на Милославскую. Не обращая на них ни малейшего внимания, она огляделась и заметила в правом дальнем углу холла незаметную дверь с табличкой. Подойдя ближе, Яна поняла, что движется в нужном направлении; на табличке значилось: “Видеосервис”. Она постучала в дверь и потянула на себя латунную ручку.

Помещение, как и сказала секретарша, было действительно маленьким и первоначально было предназначено скорее всего под кладовую. Стол, за которым сидела шатенка лет двадцати с причудливым сооружением на голове, напоминавшим куст ананаса, стоял вплотную к аккуратному диванчику. Между диваном и стеной с трудом втиснулся двустворчатый шкаф, а прямо перед столом секретарши примостились два мягких стула на металлических ножках. На оставшемся свободным пространстве могли с трудом разместиться не более трех человек. Здесь даже не было окон, и комнатка освещалась электрическим светом. Сидевший на диване парень с длинными русыми волосами настраивал небольшую видеокамеру и не обратил внимания на приход Милославской. Шатенка, поправив тонкую кофточку на пышной груди, с улыбкой посмотрела на Яну Борисовну.

— Добрый день, хотите что-то заказать? — в ее глазах загорелся хищный интерес.

— Я вам звонила недавно, — пояснила Милославская.

— Да-да, — улыбка секретарши стала еще шире, обнажив ровные крупные зубы, — присаживайтесь, пожалуйста. Вы, наверное, хотели бы узнать наши расценки… Они у нас колеблются в довольно больших пределах, и вам нужно будет договариваться непосредственно с оператором, как я уже говорила, только вы должны понимать, что на специфические съемки и расценки будут соответственные.

— И с кем же мне можно поговорить? — Яна посмотрела на блондина, который уже закончил заниматься с камерой.

— Нет-нет, — покачала головой шатенка. — Саша у нас только новорожденных снимает. Сейчас придет Коля Радзиевский, с ним все и обсудите. У вас есть несколько минут?

— Конечно, — кивнула Милославская и приготовилась ждать.

— Эллочка, — блондин поднялся с дивана и повесил камеру на шею, — ну, я пошел. — Он поднял руку и посмотрел на часы, — сейчас будут выносить.

Извинившись, с трудом протиснувшись между Милославской и шкафом, он вышел в холл и, пока занимался камерой, Яна исподволь поглядывала на него, пытаясь определить, не знакомо ли ей это лицо. Выходило, что нет. Во-первых, этот выглядел несколько моложе; во-вторых, не носил очков и, в-третьих, а это было самое главное, — Яна не уловила в душе никакого трепета, что, несомненно, должно было произойти при виде “того самого” очкарика.

— Не могли бы вы все-таки, — начала Эллочка, — в двух словах объяснить, какого рода съемка вас интересует?

В этот момент дверь распахнулась и на пороге появился мужчина. Милославская сразу же “узнала” его: не правильные черты лица, короткая стрижка, очки в тонкой металлической оправе, придававшие ему вид школяра. Правда, теперь вместо серого костюма на нем были черные джинсы и цветастый джемпер, выглядывавший из-под расстегнутой куртки.

Он поздоровался, кинул быстрый взгляд на Милославскую и устроился на диване.

— Ну что, Элла, — уставился он на секретаршу, — есть работенка?

— Кажется, да, — кивнула шатенка, — вот только я не успела еще выяснить, что, собственно, от нас требуется…

— Мне бы хотелось обсудить этот вопрос тет-а-тет, — сделав вид, что засмущалась, произнесла Яна.

— К сожалению, — Эллочка обнажила свои крупные зубы, — мне нужно принять и оформить заказ.

— Ничего, еще успеете, — улыбнулась Яна, — мы можем поговорить в холле, правда, Николай? Ведь вас так зовут?

Радзиевский кивнул.

— А меня зовут Яна Борисовна, — представилась Милославская, обратившись к нему. — Давайте выйдем на минуточку.

Не ожидая согласия оператора, она встала, открыла дверь и вышла в холл. Яна не сомневалась, что очкарик последует за ней. Она подошла к стеклянной стене, за которой сидела поджидавшая ее Джемма, и остановилась, глядя на улицу.

— Я вас слушаю, — раздался у нее за спиной голос Радзиевского. — Что будем снимать?

— Ничего, — повернулась к нему Яна. — Я просто хотела вас кое о чем спросить. Но, — тут же добавила она, заметив, как потускнели глаза Николая за стеклами очков, — вы, даже ничего не снимая, могли бы неплохо заработать. Например, сто долларов…

— Вас интересует что-нибудь пикантное? — На лице очкарика появилась ехидная усмешка.

— Можно сказать и так, — задумчиво произнесла Милославская.

— Есть у меня кое-что, — ответил Радзиевский, — только…

— Нет, — перебила его Яна, — меня интересует нечто вполне определенное.

— И что же?

— Мне известно, — тихим голосом сказала Милославская, — что около двух недель назад, может быть, немного раньше, вы снимали развлечения одного господина с женщиной легкого поведения, проще говоря, проституткой. Снимали тайно, но, впрочем, это сейчас неважно. Помолчите, — жестом руки она остановила собиравшегося возразить ей очкарика. — Вы передали эту кассету в ресторане “Золотое плато” жене этого господина. Помните? — она вперила испытующий взгляд в очкарика, которого ее вопрос поверг в явное замешательство.