Экспресс следует в Будапешт - [37]

— Да, да… пожалуйста…

У ворот здания, где помещалась кинофирма «Глобус», стояла автомашина. Несколько рабочих, не торопясь, грузили на нее какие-то пакеты. Больше никого на улице не было.

Корнеру повезло и в другом отношении. «Белокурого ангела» — секретаря директора — не было на работе. Значит, кроме самого Сореньи его никто не увидит.

Он постучал в дверь кабинета.

— Да, войдите… Вы? Так рано?

Миклош Сореньи выглядел совсем больным. Его глаза глубоко ввалились, веки покраснели, нос заострился.

— Да, дорогой товарищ Сореньи! — развязно сказал Корнер. — У меня привычка рано вставать. На свежую голову лучше работается, не так ли?

Он вытащил из кармана портсигар.

— Вот, уважаемый директор, возьмите.

— Что такое? — недоверчиво спросил Сореньи.

— Портсигар, как видите. Но сигареты эти я вам не советую курить…

Корнер разъяснил, что следует сделать и как при этом уберечься от действия «сигарет».

Сореньи тяжело вздохнул. Он осторожно, кончиками пальцев, взял портсигар, тщательно завернул в бумагу и спрятал в ящик письменного стола.

— Но надеюсь, что вы — люди слова, и после того, как я это сделаю, действительно оставите меня в покое.

— Само собой разумеется, — поспешил заверить его Корнер. И добавил: — Вам нужно будет только сообщить нам о выполнении задания.

— Как? — вскричал Сореньи. — Мне снова придется встречаться с вами?

— Со мной или не со мной — не столь важно. С кем-нибудь — обязательно придется… Посудите сами — ведь мы должны знать результаты этого небольшого эксперимента. Кроме того, нужно же передать вознаграждение за вашу дружескую услугу, — подсластил Корнер горькую пилюлю. — Значит, так: в первую пятницу каждого месяца с восьми до девяти вечера вы должны быть в читальном зале столичной библиотеки. К вам подойдут. Пароль: «Простите, товарищ, не у вас ли первый том сочинений Гегеля?». Ответ: «Нет, я читал его в прошлый раз, а сегодня еще не брал»…

Выйдя на улицу, Корнер облегченно вздохнул. Удача улыбнулась ему еще раз. Задание выполнено.

Он возвратился в гостиницу прежним путем. Старик, стоявший на выходе, вращая глазами, что-то пытался ему объяснить. Он даже вспотел от усилий, но Корнер, как ни старался, не смог его понять. На всякий случай он сунул старику десятифоринтовую бумажку и приложил палец к губам. Тот взглянул на банкноту, затем на Корнера и радостно закивал головой:

— Я понимай, понимай…

Корнер снова вспомнил про старика, когда подошел к двери своей комнаты. Нужно было, чтобы его заперли снаружи. Раньше он хотел попросить об этом любого из проходящих по коридору. Теперь же решил прибегнуть к помощи сторожа. Если он берет деньги, то на него можно смело положиться.

Он спустился вниз и позвал старика. Тот вначале отрицательно помотал головой, но когда Корнер вытащил из кармана несколько банкнот, с готовностью выполнил все, что требовалось. Корнер вновь оказался в своей комнате, запертый снаружи на два поворота ключа. Он снял телефонную трубку и набрал номер портье.

Дядя Лайош застал Корнера в постели все с той же повязкой на голове.

— Как спалось? — добродушно улыбаясь, осведомился он.

— Чудесно, — ответил Корнер. — И голова почти не болит.

— А вас спрашивали.

— Кто? — насторожился Корнер. Неужели обнаружилось, что его не было в комнате?

— Из будапештского комитета сторонников мира. Сегодня в пять часов обед в честь иностранных гостей. Вас просили быть к этому времени в гостинице. За вами заедут.

— Спасибо. Обязательно буду…

Теперь Корнер ничего не опасался. Алиби у него полное. Портье кому угодно подтвердит, что австриец все утро провел в своем номере…

Ровно в три часа дня Корнер вышел из гостиницы. Он решил сюда больше не возвращаться. Чемодан и плащ для отвода глаз остались в комнате. Если венгры серьезно интересуются им, пусть пороются ночью в его вещах. А он тем временем переедет границу. Билет на экспресс приобретен еще накануне. Об этом, конечно, никто и не подозревает.

Слежку за собой Корнер заметил вскоре после того, как вышел на Главное кольцо. Он попробовал увильнуть, но тщетно. За ним по-прежнему следили: незаметно, осторожно, однако настойчиво, не отрываясь. Нужно было во что бы то ни стало избавиться от преследователей.

На углу стояло свободное такси.

— Геделле! — коротко бросил Корнер шоферу, садясь в кабину.

Тот удивленно посмотрел на пассажира: как-никак, Геделле находится на расстоянии тридцати километров от Будапешта. Кроме того, туда каждый час отправляется электричка. Но в конце концов, какое ему до этого дело. Если, гражданину некуда девать деньги…

Вскоре они мчались по прямому, как стрела, асфальтированному шоссе. Шофер с удовольствием прибавлял газ. Стрелка спидометра быстро приближалась к цифре «100».

Корнер оглянулся и тихонько выругался. Метрах в двухстах от них шел мощный серый лимузин. Он мог бы легко обогнать такси, но, тем не менее, держался позади.

Значит, улизнуть не удалось. Но не все еще потеряно. Посмотрим, что будет в Геделле. Там есть один двухэтажный дом, очень удобный для того, чтобы отделываться от преследователей.

Корнер хорошо помнил этот дом еще по 1947 году. Заходишь во двор, затем через калитку в заборе попадаешь в следующий двор, и прямо перед тобой конечная остановка электрички… Если только за эти несколько лет там ничего не перестраивалось. Ведь весь Будапешт в строительных лесах.