Экспресс «Черный призрак» - [46]

– Все это очень интересно, – вежливо сказала она, когда Гех замолчала, – но, боюсь, мне пора.

Она подкорректировала подсистемы, управлявшие дверью. Дверь с шипением открылась, и в вагон ворвался ветер.

– Было приятно с вами поболтать…

Она быстро двинулась к двери, но, к ее удивлению, Цельд Гех Карнейсс оказалась проворнее. Мягкая кожаная оборка вокруг ее шеи встала колом с громким щелчком – не часть одежды, а часть ее самой. Она пересекла вагон со скоростью капкана на пружине, ударив Нову о дальнюю стену, проревев что-то, но Нова не смогла это перевести. Самец-крейтт бросился вперед, чтобы схватить Нову за руки, и в вагон ворвались другие. На мгновение Нова ощутила на лице теплый зеленый солнечный свет, а затем дверь, которую она заставила открыться, снова захлопнулась.

– Думаешь, мы глупы, машина? – спросила Гех. – Мы – крейтты. Ни одна добыча от нас не ускользнет.

Она осторожно провела черным языком по акулье-белым зубам, словно инстинкт подсказывал ей, что надо вцепиться Нове в глотку.

– Ты поедешь со мной к Осколкам Кхарна, и я буду изучать тебя. Я осмотрю твое тело, – длинный черный коготь коснулся груди Новы, – и твой разум, – кончик когтя коснулся виска, – но мне, конечно, не обязательно делать это в одном и том же месте.

Она издала резкий щелкающий звук, и один из ее самцов прыгнул вперед. Он был меньше воинов, какой-то техник, и держал инструменты, в частности острую штуку вроде моторизованного резака для пиццы, которая громко завизжала, когда тот ее включил. Воздух вокруг него наполнился мелким туманом от жидкости, которую он распылил, чтобы охладить вращавшееся лезвие.

Нова не чувствовала боли. Однако она чувствовала страх, могла испытывать панику. Она выгибала спину и брыкалась, пытаясь вырваться, но хватка крейтта была слишком крепкой. Голубой гель, который был у нее вместо крови, брызнул на них, когда лезвие добралось до ее шеи. Искры посыпались, когда он впился в ее железокерамический позвоночник. От потрясения она чуть не забыла задействовать процедуры аварийного отключения и ограничения повреждений, но все-таки сделала это, чувствуя, как ее тело обмякло и замерло, когда самцы утащили его прочь.

Цельд Гех Карнейсс подняла отрубленную голову за волосы и понесла через весь вагон. Она поставила ее в нишу рядом с тремя черепами крейттов.

– Больше никаких побегов, машина, – сказала она.

«Ладно, – подумала голова Новы, – и что теперь?»

Глава 24

Червь Ворона все еще стоял на подъездном пути, который сделал для себя, сразу за тем местом, где ветка, ведущая к новому шлюзу, соединялась с магистралью. Теперь Червь был простым холмом, на котором росли трава и маленькие деревца. Лагуны по обе стороны распростерли свои зеркала для звезд Йаарма. Рядом, на ярких новых рельсах, стоял старый черный локомотив.

Зен знал, что найдет здесь вновь прибывших. В тех мирах, которые он пересек с тех пор, как покинул Край Ночи, местные СМИ пестрели изображениями черного поезда. «Дамасская роза» выцепила грубые телевизионные снимки, сделанные герастекскими фотографами, опасно высовывавшимися из кружащих аэромобилей, и операторскими командами чмойев, которые отважились подойти достаточно близко, чтобы запечатлеть надпись на боку локомотива: «Волк-призрак». Зен знал, что поезд поврежден и именно поэтому остановился здесь – хотя, вероятно, ему были бы не рады на станции Йаарма, потому что аэрофотосъемка герастеков показала также, что случилось с горами, где раньше был новый К-шлюз. Совет торговцев Йаарма стал явно менее дружелюбен к Зену, чем во время его первого визита. Им стало казаться, что люди опасны, да и какой смысл быть с ними дружелюбными, если единственный шлюз в их родные миры навсегда похоронен?

«Дамасская роза» медленно катилась к черному локомотиву, семь теней распростерлись вокруг нее в прекрасной йаармской ночи. Съемочная группа диков, раскинувшая лагерь на берегу рядом с линией, выглянула из палаток-пузырей на звук двигателей и начала доставать камеры. «Роза» не обращала на них внимания и не сводила своих камер с другого поезда.

– Это точно Зодиак, – сказала она (полученные до этого изображения были настолько грубыми, что она до сих пор не была в этом уверена). – Точно как «Мечтательный лис» Ворона, – добавила она, – и, возможно, такой же опасный…

– На вид он не очень опасный, – сказал Зен.

Он и не был. Люки его орудий были открыты, но ни пушки, ни ракеты не целились в «Розу», пока та приближалась. И что это такое висит между крышками люков – чье-то белье, нанизанное на веревки?

– Я – «Волк-призрак», – сказал он в ответ на оклик «Розы». – Приятно наконец встретить здесь настоящий поезд. Ты видела местных биотехнологических работяг? Будто слизняки на роликовых коньках.

– Я – «Дамасская роза», – сказала «Дамасская роза».

– О да, я все о тебе слышал, – ответил военный поезд. – А Зен Старлинг и моторик Нова на борту? Мои пассажиры хотят с ними поговорить.

По телевизору рассказывали о трех пассажирах, но Зен видел только двоих. Две молодые женщины вылезли из вагона, когда «Роза» остановилась метрах в пятидесяти от них. Обе были вооружены, и даже Зен мог сказать, что это были не боевые ружья, а старомодные охотничьи винтовки. Он уже выбрал себе из шкафа Ворона стильный пистолет Бандарпети. Он взял его с собой, когда выходил из поезда, и держал так, чтобы незнакомцы могли его видеть, пока он шел по рельсам им навстречу. По лагунам пронесся ветер, покрыв рябью звезды в воде и оставив на ней длинные следы, как от кошачьих когтей, напомнив Зену о его первой ночи в Паутине миров.