Эксперт, 2014 № 49 - [5]

Поэтому с точки зрения прогноза дальнейшей динамики цен можно предположить, что спешить с ограничением добычи ОПЕК не будет, но если расчеты на холодную зиму или на оживление роста вдруг не оправдаются и цены продолжат падение, то ОПЕК наверняка примет меры. Причем все аналитики сходятся во мнении, что сокращения добычи на 1,5–2 млн баррелей в сутки будет вполне достаточно для стабилизации рынка.

Таблица:

Таблица 1. Из крупных крупнейших мировых экономик лишь США смогут избавиться от зависимости от импорта нефти

Таблица:

Таблица 2. ОПЕК увеличит свое влияние на мировой рынок нефти

О местах, удобных для Фермопил Александр Привалов

section class="tags"

Теги

Разное

/section

Случилось мне в прошлой колонке, говоря о преподавании литературы в школе, сделать несколько беглых замечаний о конкретных авторах и книгах — просто для примера (см. «О барской любви»). И я тут же получил недлинную очередь звонков и писем — в том числе от двух людей, с которыми уже много лет не пересекался, — с суждениями о том, в самом ли деле у Островского есть пьесы сильнее «Грозы» и нужно ли кому-нибудь в наши дни читать роман «Что делать?». Речь ни разу не зашла о «выводах и предложениях» колонки; мои знакомые звонили не за тем. Они оспаривали фразы, задевшие их лично , суждения о близких им именах — от иных такого неравнодушия к той же «Грозе» и ожидать было трудно. Этот небольшой натурный эксперимент наводит на мысль, что людей, для которых русская классика — живая часть души, русские писатели — близкая родня, не так уж мало. Нас гораздо больше, чем может показаться со стороны, — и непонятно, почему наш голос так слабо слышен. Почему русскую литературу и русский язык постигает одно поражение за другим — большей частью через систему образования, — но их практически никто не защищает.

figure class="banner-right"

var rnd = Math.floor((Math.random() * 2) + 1); if (rnd == 1) { (adsbygoogle = window.adsbygoogle []).push({}); document.getElementById("google_ads").style.display="block"; } else { }

figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure

Не везде защитники главнейшего национального достояния так незаметны. Француз Альбер Салон из ассоциации «Будущее французского языка» рассказывает: «Когда в закон о высшем образовании пытались ввести эту жуткую статью об отказе от французского языка в отечественной высшей школе, 32 ассоциации защиты французского языка встали, как при Фермопилах, плечом к плечу . Мы перевернули небо и землю, правых, левых и центристов, оперлись на все четыре академии, чтобы не допустить такую гнусность, на которую решили пойти президент республики и автор этого законопроекта. Нам удалось добиться отмены поправки» (цитирую по radonezh.ru.). Читаешь такое, и трясёт от зависти. Мне скажут: так у нас-то русский язык не выкидывают из высшей школы — чему ж завидовать? Ошибаетесь: выкидывают — как предмет; да и натиск английского языка у нас никак не слабее, чем во Франции. В иных наших выдающихся университетах уже поощряется написание курсовых и дипломных работ по-английски — и я бы не стал ручаться, что это моднейшее начинание не будет со временем возведено в закон (если, конечно, спадёт острота противостояния с Западом). К тому же у нас, к сожалению, беды идут со многих сторон — они повсюду, куда ни глянь.

Почему никто не встал плечом к плечу, когда громили педагогическое образование? Да, оно во многих местах было прескверным — повод ли это для массового закрытия педвузов и превращения остающихся в бакалавриаты (читай: в педтехникумы)? Так больше выучат хороших учителей? Почему никто не встал плечом к плечу, когда год за годом планомерно загоняли под плинтус гуманитарную науку и гуманитарное образование? Речь не о преподавателях истпарта и научного атеизма; как раз эти-то пристроились лучше многих, да и сколько их там осталось. Речь о том, что нет великой нации без своей исторической науки и своей филологии — и что никакая великая нация не станет гробить своих историков и филологов по библиометрии зарубежных изданий. Почему никто не встал плечом к плечу, когда русская литература в школе утрачивала статус одного из основных предметов и становилась ничтожнее ОБЖ? У вас много других способов поддерживать национальное самосознание? Не скажете ли, какие?

Мне возразят, что ни эти, никакие другие неприятные перемены не происходили мгновенно; они шли шаг за шагом — когда же надо было вставать на борьбу? Ну да. Лягушка в кастрюле на медленном огне тоже ни в какой момент не сочла нужным выпрыгнуть — так и сварилась. Учиться вставать плечом к плечу и защищать национальный интерес — в частности, русский язык и русскую литературу — надо поскорее, и сегодня для этого есть прекрасные поводы. Далеко не ходить: катастрофа с русским языком в школе. Знаменитый «честный ЕГЭ» нынешнего года показал, что русскому в школе учат скверно, судя даже по собственным критериям Минобра. По настоящим же критериям: насколько внятно выпускник умеет говорить и писать — русскому в школе, по чести, и вообще не учат. Высшее начальство повелело вернуть в школу выпускное сочинение, чтобы дети учились осмыслять сложные и писать минимально разумные тексты. Сочинение вернули — как же не вернуть; но теперь Минобр боится до колик, что грядёт ещё более громкий позор. Ведь не осмыслят же они; ведь неграмотность же проявят жуткую… Отсюда анекдотическое указание по существу не обращать внимания на грамотность этих самых сочинений; отсюда убогие темы про то «чему учит/не учит литература» и про попавшего под руку Лермонтова… Понятно же, что так проблем не решают; так тянут время, а проблемы усугубляют. Неужели же и это не повод встать плечом к плечу и потребовать настоящих мер — начиная с устранения обанкротившихся администраторов образования и методистов и заканчивая профессиональным анализом ситуации и профессиональными решениями?