Эксперт, 2013 № 45 - [11]

, оно вносит в Думу само, то судьбу любых предложений «снизу» стало слишком легко предсказать. До сих пор сто тысяч подписей набирались дважды — и дважды тривиальное предсказание оправдалось: комиссия обе петиции зарубила. Ещё какое-нибудь предложение наберёт сотню тысяч, зарубят и его. Жанр общественных инициатив, таким образом, реализован для галочки: «Обозначено в меню, // А в натуре нету», — зато всё ужасно демократично. Мне скажут: какая разница? В Думе их зарубили бы точно так же! Нет, не совсем так же: в Думе это происходило бы более гласно — и никто не рвётся такую гласность нам гарантировать.

Я не склонен очень уж оплакивать судьбу общественных инициатив; это механизм, при работающих парламентских партиях не очень нужный, а при неработающих — не очень действенный. Но так же впустую работают у нас и интернет-затеи, в принципе способные принести заметную пользу; прежде всего — открытые обсуждения важнейших законопроектов. На примере законов о полиции и об образовании легко сказать, что с этими обсуждениями не так. Во-первых, обсуждают не то: обсуждение огромных законов без предварительного обсуждения их концепций уже делит возможную пользу на десять, если не на сто. Во-вторых, обсуждают не так: нет возможности аккумулировать общественное давление на точках, вызывающих наибольшие разногласия. Наконец, итоги обсуждения тонут без всплеска: итоги подводят авторы обсуждавшегося законопроекта — и понятно, что делают они это, минимизируя серьёзные уступки. Другое бы дело, кабы обсуждение имело хоть какие-нибудь обязательные последствия: скажем, независимая комиссия выделяла бы основные из предложенных поправок — и те поступали бы в Думу. Не для принятия, а только для обсуждения — так и этого нет.

И конечно, не в интернет-специфике тут дело. Точно так же власть ведёт себя и в офлайне: вспомним, сколь подчёркнуто пренебрежительно Минобр обходится со своими общественными советами, с которыми формально обязан согласовывать все сколько-нибудь заметные шаги, но всерьёз не обсуждает с ними ничего. Случайным образом выслушать кого-нибудь извне властных коридоров власть бывает готова. Брать на себя обязанность при таких-то обстоятельствах всегда слышать нечиновные речи — нет.

Русские шины с иностранной родословной

Андрей Горбунов

Отечественная шинная промышленность на днях пополнилась сразу двумя крупными инвестпроектами. В Калужской области новое предприятие открыла немецкая Continental, а на базе Ярославского шинного завода российская «Кордиант» запустила производственную линию по выпуску цельнокордовых грузовых шин

Каждый из проектов оценивается более чем в 300 млн долларов. Шинная промышленность стала крупнейшим реципиентом инвестиций в автокомпонентное производство в России — объемы сравнимы с вложениями в строительство и расширение собственно автосборочных заводов. Калужский и ярославский — не единственные реализуемые инвестиционные проекты в шинном производстве: дальнейшее расширение своего завода в Ленинградской области планирует и финская Nokian; на подходе строительство (открытие намечено на 2016 год) завода японской компании Bridgestone в Ульяновске. В совокупности заявленные проекты по строительству и расширению уже действующих производств дадут прибавку более чем в 15 млн шин в год. Правда, говорить о безусловном доминировании российских и локализованных иностранных шинных брендов пока не приходится. Импорт шин, несмотря на рост отечественного производства, в последние три года рос опережающими темпами. Новым локализованным шинным заводам придется конкурировать не друг с другом, а с импортом из Китая и Южной Кореи. Другой проблемой для шинников может стать стагнация продаж автомобилей в России. Пока она не сказалась на потреблении шинной продукции внутри страны, но в будущем российским производителям шин придется бороться за потребителя и между собой.

Легковушки налево

Свой первый в СНГ шинный завод Continental начала строить в 2011 году. Предприятие разместилось под Калугой, неподалеку от уже работающего автосборочного производства Peugeot Citroen и Mitsubishi. Инвестиции в строительство составили около 320 млн долларов. На заводе Continental будет осуществляться полный цикл производства шин, включая изготовление металлокорда. По объемам инвестиций производство германской компании стало вторым в калужском автомобильном кластере, уступив только заводу Volkswagen. С пуском шинного завода кластер, насчитывающий почти 30 предприятий, получит самый полный из всех центров автосборки в России производственный цикл.

Continental подошел к прямой производственной экспансии на российский рынок позже своих основных конкурентов — Nokian и Michlen. До этого компания занималась скупкой и строительством шинных производств в Индии, Румынии, Словакии и Польше. (Сейчас одновременно с Россией Continental реализует два проекта по строительству однотипных шинных заводов: в 2011 году запущено производство в китайском городе Хефей, параллельно идет строительство предприятия в американском Самтере в штате Южная Каролина.) Несмотря на большой опыт прямых продаж в России — германская компания работает в нашей стране с 1992 года, — строительством завода здесь она занялась сравнительно поздно. Этому в числе прочего помешал и кризис 2008 года, когда компания на некоторое время притормозила свои инвестиционные программы. Сейчас Continental, по оценкам своего российского конкурента компании «Кордиант», занимает около 4% нашего рынка в натуральном выражении при продажах 2,3–2,5 млн шин в год (в Continental свою рыночную долю не комментируют). Мощности Калужского завода составят 4 млн шин в год, что позволит ему замкнуть десятку крупнейших шинных заводов России, уступив таким грандам, как «Нижнекамскшина», «Кордиант», Nokian и Pirelli. До конца года Continental намерена выпустить до 200 тыс. шин. Планы на 2014-й — 1–2 млн шин, в зависимости от рыночного спроса. Завод будет производить шины трех брендов — от премиального Continental до более дешевых Gislaved и Matador — для легковых и легких грузовых автомобилей с упором на производство зимней резины.