Экспедиция инженера Ларина - [5]

Боцман, взглянув на его бледное лицо, понимающе улыбнулся:

— Вот и начал «морскую карьеру».

Начало было не блестящее, сказать было нечего. Соболев отвёл глаза и молча забрался на верхнюю койку.

ГЛАВА 5 «УРАГАН» УХОДИТ В ПЛАВАНИЕ

Ночью «Ураган» тихо отшвартовался и, медленно развернувшись, вышел в океан. На высокой мачте вспыхнул прожектор, и яркий луч света, прорвав чёрную тьму, выхватил полосу воды перед кораблем. На освещённом пространстве горбились высокие пенящиеся волны. Они словно старались побыстрее ускользнуть из цепких лап прожектора в спасительную темь.

Соболеву никогда ещё не приходилось видеть таких больших волн. Они с шумом и рёвом гнались за траулером и, казалось, вот-вот доберутся до палубы и тогда конец всему. Но «Ураган», непостижимо как, вскидывался на гребень и, подминая волны, всё шёл и шёл вперёд, в темноту, в океан. Ветер подхватывал брызги и солёным дождём сеял их по палубе. На полную мощность работали дизели, и дрожь сотрясала судно. Матросы, свободные от вахты, стояли неподалёку от Соболева, о чём-то переговариваясь.

«Куда это мы спешим?.. Почему покинули бухту в такую погоду? Где инженер Ларин?» — с волнением думал Соболев. Он хотел уже было идти к себе, как вдруг из темноты раздался голос:

— Новенький, к начальнику экспедиции!

Соболев вздрогнул: ему показалось, будто это океанская волна швырнула на палубу приказание и умчалась вдаль. Кого же вызывают?

— Эй, салака, к тебе обращаются, — сказал Новиков и ехидно добавил: — Только в «ригу» там не вздумай ехать…

— Слушай ты, — Соболев, вспыхнув, шагнул к Новикову. — Какого чёрта надо?

Ссора готова была разгореться, но тот же властный громкий голос повторил:

— Соболев, немедленно явитесь к начальнику экспедиции!

— Запомните, долги я платить умею! — Соболев круто повернулся и растаял в темноте.

— Подумаешь… Не таких видывали, — пренебрежительно бросил вслед Новиков.

— Брось, Юрка, задираться, — заметил ему другой матрос.

— Не люблю таких. Первый раз на палубе, а ведёт себя, как старый морской волк.

— Парень как парень. Самостоятельный… И потом, не тебе бы это говорить.

— А почему не мне? Я кончил мореходку. Наберу плавательный стаж — и перед вами — не штурвальный Новиков, а капитан Новиков. Понятно? Я далеко пойду.

— Далеко… — усмехнувшись, матрос сплюнул за борт.

— Скажешь, нет? Я же на «отлично» кончил мореходку. Погоди, я и тебя к себе на траулер возьму, Коля. Ты же машины знаешь…

— Я тебе не Коля, а Николай Петрович Щербань.

— Пусть. Всё равно возьму на траулер…

— Брось трепаться, Юрка. Будущих капитанов не списывают с судна, а тебя списали.

— Подумаешь, списали! А за что, знаешь? Капитан неправильно курс проложил. Навигацию я знаю, как свои пять пальцев, сразу увидел. А когда сказал ему об этом…

К матросам неожиданно подошёл боцман.

— Новиков, не зарывайся, — сердито бросил он. — Списали тебя за самовольство, за изменение курса. А капитана, у которого служил, порочить нечего. Он плавал, когда тебя ещё на свете не было. Совесть надо иметь. Понял?

— У него нет диплома, — запальчиво возразил Новиков. — Такие, как он, своё отплавали. А у меня будет.

Самонадеянность Новикова покоробила боцмана.

— Гусь ты, видно, порядочный, Новиков. Может быть, в мореходке тебе кое-что и сходило с рук. Но здесь крылья ты себе обломаешь. Учти! — Боцман, тяжело топая сапогами, ушёл.

Новиков хрипло рассмеялся.

А Соболев в это время сидел в каюте начальника экспедиции. Кожаное кресло качалось вместе с полом, и Вася опять почувствовал себя плохо. Ларин, вытянув ноги, курил. На столике стоял электрический чайник. Ларин налил стакан, положил в чай ломтик лимона и придвинул Соболеву.

— Пейте, помогает!

— Спасибо! — чтобы не расплескать, Вася обеими руками держал стакан.

— Не боитесь воды? — спросил Ларин.

— Нет. Тонуть не приходилось, чего же её бояться? — спокойно ответил Соболев.

— Вот и отлично. Мы с вами будем раскрывать тайны мира, ещё неведомого человеку. Там есть густые мерцающие леса, горные вершины… Мы увидим такие переливы красок, такие картины, о которых и не подозревают художники.

Ларин помолчал.

— А когда мы начнём спускаться под воду? Скорей бы! — нетерпеливо сказал Соболев.

— Мне понятно ваше нетерпение, но помните, под водой встретятся опасности. Надо уметь избегать их и бороться с ними. У подводников существуют строгие правила, и соблюдение их обязательно. Нужно привыкнуть к снаряжению, научиться им пользоваться, знать, как вести себя под водой. Я надеюсь, вы будете дисципинированным и хладнокровным подводником. А теперь поставьте стакан в буфет и пойдёмте в лабораторию.

Соболев поднялся и, балансируя, двинулся к маленькому буфету. Широко расставив ноги, упираясь левой рукой в стенку, он открыл дверку, но не успел поставить стакан — его швырнуло, и он, как мяч, влетел в койку Ларина. При этом так стукнулся головой о стенку, что в глазах потемнело.

— Не ушиблись?

Соболев потряс головой — цела! Начальник экспедиции склонился над ним. Он не смеялся, нет, но юноша готов был биться об заклад, что в глазах инженера прыгали весёлые огоньки. Вскочив с постели, он извинился.

— Ничего, бывает. Море… — коротко сказал Ларин. — Пошли!