Экспаты - [124]

Кейт не сводит глаз с главного обвиняемого, с Джулии. Когда нынче днем она поняла, что Декстер и Джулия — настоящее имя Сьюзен Погновски — знакомы еще с колледжа, первой ее мыслью было: этот план они составили совместно в те давние времена или вскоре после того. Только никак не получалось совместить такой сценарий с реальностью, с ее Декстером. Он человек совсем другого типа. Он не умеет манипулировать людьми. Но и не из тех, кем можно управлять.

И только потом Кейт поняла, что дело обстоит иначе: это Джулия все придумала и разработала, это она всех обвела вокруг пальца. У них с Декстером никогда не было сексуальных отношений, вообще ничего романтического. Зато была чрезвычайно высокая способность к хитроумным комбинациям и обману, а также поразительное умение планировать и предвидеть.

Увидев то фото в выпускном альбоме в первый раз, Кейт почувствовала себя глубоко задетой, обиженной, преданной, она разозлилась, но и задумалась в нерешительности. Однако, бродя по шумным, запруженным людьми улицам Парижа, она все поняла, составила пазл, кусочек за кусочком. И по мере составления этого пазла все меньше и меньше злилась на Декстера и все больше и больше поражалась Джулии. И, остановившись наконец на рю Сен-Бенуа, напротив элегантного эркера кафе «Le Petit Zink», Кейт простила Декстера. А пройдя еще один квартал, заново продумала весь план своей будущей жизни. И несколько минут спустя, войдя в квартиру, уже была готова предпринять необходимые действия.

Кейт понимает теперь, почему Декстер должен был держать в тайне от нее именно это. Потому что, признав правду, он вынужден был бы признать и кое-что еще: он знал о службе Кейт в ЦРУ, никогда не признавался в этом, но не мог смириться. Не мог смириться с мыслью, что ему следует откровенно сообщить жене о своем обмане.

А Декстер еще не знает, что уже прощен. Пока ему известно лишь, что его обман только что раскрыт. И теперь он так встревожен, что едва способен усидеть на месте. Тут Кейт вспоминает, как ей приходилось пристегивать детей к их высоким стульчикам, чтобы они не сбежали из-за стола, не желая есть. Она даже представляет себе, как протягивает руку и защелкивает пряжку привязного ремня, пристегивая Декстера к этому плетеному креслу. Это сюрреалистическое видение заставляет ее улыбнуться.

Улыбка Кейт прибавляет Джулии смелости, и она наконец нарушает молчание:

— Что за чертовщина, о чем это ты?

Что подталкивает Кейт к ответу:

— Да я о вашей половине от пятидесяти миллионов евро. — И добавляет затем для пущей важности: — Вот я о чем, Сьюзен.

Билл чуть не давится вином.

— Вы меня, пожалуйста, поправьте, — говорит Кейт, — если я в чем-то ошибусь. О’кей?

Билл, Джулия и Декстер по очереди смотрят друг на друга, почти синхронно, словно три марионетки. Потом кивают в унисон.

— Никто из присутствующих никогда не жил в Иллинойсе, — начинает Кейт. — Билл, ты не учился в Чикаго. Джулия, ты не была студенткой университета Иллинойса. Вы придумали это чикагское прошлое, зная, что я никогда там не бывала и у меня нет там ни друзей, ни знакомых. Но эта игра у вас не заладилась. Билл, ты тут вроде как не при делах. Вот вы двое, — ткнула она пальцем в Декстера и Джулию, — то ли жили в одном общежитии, то ли учились в одной группе, там и познакомились. Думаю, это произошло еще в первом семестре вашего первого года обучения.

Минуту Декстер и Джулия молчат, но оба рефлекторно дергаются, еще не до конца понимая, что их веселые пляски закончены.

— В общаге, — признается наконец Джулия; она первая приходит к заключению, что от правды — или по крайней мере от этой вот правды — никуда не деться. — На первом году.

— И что-то там произошло, выведя ваши отношения за пределы простого знакомства соседей по общаге. Что именно?

— Мы попали в одну группу во втором семестре, — говорит Джулия. — Учили вместе французский.

— Так значит, вы стали близкими друзьями еще на первом году в университете, когда легко подружиться с кем угодно. Точно так же, как будучи экспатом.

Кейт вспоминает день знакомства с Джулией. Вечером, стоя рядом с Декстером в ванной комнате и чистя на ночь зубы, она сказала ему, что их новая жизнь напоминает первый год в университете. И что она познакомилась с женщиной из Чикаго. А Декстер стал ее подначивать, мол, она никогда не сможет подружиться с этой вновь прибывшей женщиной — при ее-то антипатии ко всему чикагскому! Спокойно так, насмешливо. Кейт и понятия не имела, что ее муж способен на такое притворство, такой обман. Она и сейчас еще под впечатлением от его актерства, несмотря ни на что.

— Но со временем вас разнесло по разным группировкам. Кликам, так сказать, — продолжает Кейт. — К моменту окончания университета вы уже не были настоящими друзьями, это время прошло. Никто из ваших коллег никогда не назвал бы вас приятелями. Если опросить ваших однокурсников, ни один из них не припомнит, что вы хоть какое-то время были близки. Потому что только вы двое знали о своих отношениях. Общественности о них было неизвестно. Вы хранили это в тайне.

По-прежнему никакой реакции. Никаких поправок.

— И вот прошло пятнадцать лет. Ты, — кивок в сторону Джулии, — работала в ФБР. Специализировалась на расследовании киберпреступлений. В то время происходил бешеный рост банковских операций онлайн на потребительском рынке, за два года их количество с нулевых отметок выросло до миллиардов, а затем, за последующие пять лет, они охватили практически все такие операции в мире, и деньги начали переводиться через Всемирную сеть. Ты же превратилась в настоящего эксперта, крупного специалиста по расследованию преступлений в этой сфере, выбилась в верхушку ведущих фэбээровских следователей. Да?