Экспансия Красной Звезды - [29]

Гор качает головой в удивлении.

– Ну, у тебя и аппетит… ты хоть знаешь сколько этот синтезатор стоит?!

– Знаю, 6900$. Но я готов заплатить за него любые деньги – это выдающийся полифонический синтезатор, а весит он всего 90 килограмм. В Токио же есть филиалы европейских банков, где я могу снять деньги со счета?

– Виктор, дело не в деньгах. На этот синтезатор существует очередь и запись.

– Так дай нужному человеку взятку. А на второй аппарат запишемся в очередь.

– Господи, второй-то тебе зачем?! – изумляется Гор.

– Надо. За электронной музыкой будущее.

Ну, не могу же я ему рассказать, что эту легендарную модель, «не покоренную вершину синтезаторостроения», скоро снимут с производства, а новую Yamaha выпустит только в 83-м году. Но беда в том, что она уже будет не аналоговой, а цифровой. И это совсем другая тема – ни один цифровой синтезатор никогда не сможет с абсолютной точностью повторить звучание аналога. Хочу его срочно и за любые деньги. Поэтому я упрямо склоняю голову и молчу.

– Виктор… это неразумно. Просто поверь мне – Майкл, видя мое упрямство, решил зайти с другой стороны – CS 80 великолепен, спору нет, но его конструктивные особенности требуют трепетного отношения к температурному режиму. Этот Синтезатор подвержен перегреву, в результате чего теряет строй, а восстановление и приведение его в полностью рабочее состояние – крайне трудоемкий процесс. Если уж и покупать второй в пару к Yamaha, то тогда Korg PS-3300, как у Жарра, Маруани и Вангелиса. В нем с одной клавиатуры ты, по сути, управляешь тремя синтезаторами с полифонией. Лучший выбор за такие деньги – как говорят американцы: Best choice for that kind of money.

Я раздумываю несколько минут и… медленно киваю – Согласен.

Гор успокоенно выдыхает.

– И вот что еще… давай мы их оформим по договору аренды с Атлантик Рекордс? Так надежнее будет. Я как вспомню про ваши законы и порядки…

А что? Неплохая идея! И за валюту отчитываться не нужно, и синтезаторы у нас никто не отнимет. А то знаю я эти цэцовские замашки – все вокруг народное, все вокруг мое – а ну-ка товарищи Селезнев и Клаймич, пустите к вашим аппаратам поработать других желающих. А вот с вариантом аренды – уже фиг-вам! Если в договоре прописать, что посторонних лиц к аппаратуре подпускать категорически запрещено. Не дай бог сломают дорогостоящую технику!

Аппаратура действительно слишком сложная, но лучше нее в мире сейчас ничего нет. Только тут есть еще один тонкий момент – а кто нас научит работать на ней? Свой учебный центр Piano Technical Academy Ямаха откроет только в 1980 году. А нашей группе «инструктор» нужен уже сейчас. И где нам его взять? Придется снова Майкла озадачить…

Глава 6

Церемония в Будокане под названием «Мемориал войны Мертвых», завершающая десятидневные мероприятия, начатые в парках мира в Хиросиме и Нагасаки, меня не впечатлила. Я ожидал чего-то щемяще пронзительного, запоминающегося, а здесь все вылилось в расширенное заседание местного, японского «парткома». Хотя, конечно, охраны нагнали – мама не горюй! И телекамер везде понатыкали. Зато я, наконец, увидел императора с императрицей, и других членов императорской семьи – они все сидели в императорской ложе, где сиденья были обернуты золотистым шелком. Ну а мы с Николаем Николаевичем Соловьевым – в ложе для почетных гостей.

И весь зал, как один, в белых траурных одеждах. В культуре Страны Восходящего Солнца белизна – это сакральный цвет, связанный с миром богов и духов, а значит, и умерших предков. Покойников японцы тоже часто хоронят в белых одеждах. Но при этом белый – еще и цвет одежд императора во время исполнения синтоистских ритуалов, как знак его божественного происхождения. Вот так.

Сначала речь произнес премьер-министр. Минут так на тридцать. Затем представитель императорского двора. Смысл всех выступлений был примерно одинаков – ядерная война ужасна, Япония никогда не забудет случившегося, будем чтить память павших, помогать пострадавшим. Далее следовал толстый намек в адрес США, представители которых сидели в посольской ложе – мол Штаты не должны допустить повторения Хиросимы и Нагасаки.

Конечно, в той же Хиросиме мероприятие проходит более душевно. Ежегодно 6 августа к Парку мира с рассвета движутся вереницы людей. Эта река рождается и течет стихийно, каждая поминальная свеча, каждая белая хризантема оставляется перед памятником погибшим в знак чьей-то личной утраты. Груды цветов у подножия монумента похожи на снежные сугробы. Потом в небо выпускают тысячи белых голубей, символизирующих души умерших от взрыва ядерной бомбы. Кроме тех чувств, с которыми все человечество отмечает 6 августа, для жителей Хиросимы эта дата окрашена еще и личной скорбью. Именно тогда большинство семей потеряли своих родных и близких, именно с того дня многие там стали калеками и продолжали умирать в страшных мучениях.

А здесь сыграл Токийский симфонический оркестр – что-то заунывное, даже похоронное. Потом минута молчания. Девочка и мальчик в белом вышли к колоколу – поклонились. Все встали, замерли. Раздался скорбный удар поминального колокола, звон пошел по всему залу. Весь зал дружно склонился и застыл в поклоне.