Экскурсия выпускного класса - [49]
– Разрази меня гром! – заметил один из полицейских. – Да все эти анархисты, марксисты и сторонники спонтанных акций будут теперь носить вас на руках.
Шойбнер недоумевающе переводил взгляд с одного на другого.
– Что-нибудь не так?
– Еще бы!
Полицейский медленно перевернул большим и указательным пальцами лист картона, так что показались записанные на обратной стороне личные данные:
Фамилия: Керн
Имя: Манфред
Дата и место рождения:
1.10.1955, Гамбург
Последнее место жительства:
Эрнст-Меркштрассе, 216 2000 Гамбург
Деятельность:
Боевой фронт национал-социалистов (фюрер)
Молодежь для Германии (президент)
Спортивный союз «Германия» (председатель правления)
Немецкий патриотический совет (член президиума)
Розыск:
Санкция на арест генерального федерального прокурора от 30.8.83 г. за нарушение § 86, 86а, 131 уголовного кодекса. Санкция на арест государственного прокурора Франкфурта-на-Майне от 12.1.83 г. за нарушение §§ 125, 129а, 130, 244 и др.
– А что все это значит? – спросил Шойбнер.
Полицейские задумались.
– Первые параграфы касаются антиконституционной пропаганды и чего-то в этом роде, – произнес, наконец, один из них. – А остальные? Должно быть, нарушение спокойствия, грабеж, вооруженный бандитизм.
– Точнее вы не можете сказать?
Оба смущенно молчали.
– Ну, знаете, – покачал головой Шойбнер, – если о мой ученик в своей профессии понимал столько же, сколько вы в своей, обои отваливались бы у нас от стен.
50
– Ваша фамилия, будьте добры!
– Краузе, Рената. Родилась 10 июня 1959 года в Херне…
– Сейчас не нужно. Точные сведения о себе внесете потом в анкету. Это в соседнем помещении. Вы практикантка?
– Да!
– Тогда вы, наверное, не так хорошо знаете класс, как господин Вейен?
Он его тоже не знает, подумала Рената. Но кивнула:
– Да, я преподавала в десятом «Б» в общей сложности девять или десять недель.
– А теперь рассказывайте!
– Что я должна рассказывать?
– Все, что связано с экскурсией. Особенно меня интересует, естественно, вчерашний вечер…
Он слушал Ренату, не перебивая.
– Однако у вас здесь бурная ночная жизнь, – заметил он в итоге.
– То есть как это?
– Ну как – Бруно у этой Мануэлы, Илмаз – у Стефании.
Рената покачала головой.
– Все ото безобидно. Им хотелось просто посидеть вместе, послушать музыку, подержаться за руки. Ничего другого тут быть не может.
– Как часто вы их контролировали?
– После десяти? Каждые десять минут. По очереди с учительницей из Бергкамена.
– А ваш старший коллега?
– Он должен был проверять комнаты мальчиков.
– И он действительно это делал?
Рената запнулась.
– Послушайте, – вскипел толстяк. – Речь ведь идет об убийстве, насколько мне известно. И вы и ваш уважаемый коллега по уши увязли в этом деле. Халатное отношение к своим обязанностям, слабый контроль и так далее. И для всяких церемоний сейчас не время!
Господи, да ведь он прав. Сколько поднимется пены. В школе, у нее в институте, в городе.
– Я в самом деле этого не знаю, – ответила она. – В начале одиннадцатого он с бутылкой вина перешел в дневное помещение номер восемь и, должно быть, играл там во всемирный потоп. Ну, то есть медленно напивался.
– А тому была причина?
Рената вздохнула. Ну и вопросы задает этот человек!
– Не знаю. Возможно, турбаза казалась ему ниже его уровня. У меня сложилось впечатление, что он иначе представлял этот вечер – роскошная светская вечеринка с красивыми женщинами. Он из тех верных муженьков, что годами дожидаются, когда их спустят с поводка. И в этом смысле поездка с самого начала была для него разочарованием.
Толстяк облокотился обеими руками на стол, внимательно разглядывая молодую женщину.
– Вы, видно, не очень жалуете господина Вейена?
– Нет, – ответила Рената. – Но какое это имеет отношение к смерти Илмаза?
– Никакого. Но я всегда предпочитаю знать, как отдельные свидетели относятся друг к другу.
– Я могу идти?
– Да. И попросите ко мне господина Хольца.
51
Хольц глубоко задумался над раскрытой папкой со счетами. Пальцы правой руки сильно сжимали стакан, наполненный на одну треть коричневой жидкостью. Он нервно покачивал стакан из стороны в сторону. Заметив практикантку, он вздрогнул и попытался прикрыть коньяк папкой. Однако беглая ее усмешка показала, что с этим маскировочным мероприятием он запоздал.
– Вас приглашают в дневное помещение номер три! – известила практикантка.
Хольц кивнул. Он покосился было на недопитый стакан, но затем решительно поставил его на стол, не сделав больше ни глотка. Выйдя из комнаты, он дважды повернул ключ секретного замка и для надежности подергал еще ручку двери.
– Садитесь!
Остхольт указал на стул у широкого обеденного стола, за которым расположился сам.
Хольц сел.
Выражение его лица свидетельствовало, какой тяжелейшей мукой было для него выполнять в собственном доме указания посторонних лиц.
Гаупткомиссар внимательно разглядывал его какое-то время, словно на лбу управляющего было написано, что именно он собирался скрыть.
– Какая дверь была вчера вечером не заперта? – спросил он без долгих предисловий.
Хольц взглянул на него в замешательстве. Стекла очков его искрились.
– Я… Э… Двери всегда заперты. Все!
– Но вчера вечером около одиннадцати это было не так, господин Хольц. Замки, двери и окна не имеют повреждений. Однако юноша ушел. Выходит, одна дверь была не заперта!
«Внимание — шпион!» — предупреждали заголовки в неонацистских газетах ФРГ в декабре 1981 г., опубликовавших фотографии Юргена Поморина. Причиной тревоги неонацистов явилась книга трех прогрессивных западногерманских журналистов «Тайные каналы», предлагаемая теперь советскому читателю. Авторам удалось проникнуть в тщательно законспирированную влиятельную организацию по «спасению» нацистов от возмездия за совершенные злодеяния в годы второй мировой войны. Журналисты разоблачили деятельность этой тайной неофашистской организации, раскрыв подробности той «помощи», которая была оказана многим военным нацистским преступникам.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Весной 2017-го Дмитрий Волошин пробежал 230 км в пустыне Сахара в ходе экстремального марафона Marathon Des Sables. Впечатления от подготовки, пустыни и атмосферы соревнования, он перенес на бумагу. Как оказалось, пустыня – прекрасный способ переосмыслить накопленный жизненный опыт. В этой книге вы узнаете, как пробежать 230 км в пустыне Сахара, чем можно рассмешить бедуинов, какой вкус у последнего глотка воды, могут ли носки стоять, почему нельзя есть жуков и какими стежками лучше зашивать мозоль.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.