Экс-баловень судьбы - [30]

Кроме отмычек, я взяла два фонарика, один побольше, другой поменьше, и еще решила захватить с собой небольшой цифровой фотоаппарат, чтобы иметь возможность сфотографировать нужные мне документы или вещи и потом загрузить это все в компьютер и проанализировать. Ну и, конечно же, невозможно будет бодрствовать целую ночь, не имея возможности сделать хотя бы пару глотков кофе.

Я взялась за кофемолку, и минут через сорок небольшой полулитровый термос до краев был заполнен ароматным горячим напитком.

Почувствовав, что подготовилась я вполне основательно, я отыскала в кладовке старый «дипломат» (именно с «дипломатами», по моему твердому убеждению, примерные студенты должны ходить на занятия) и принялась упаковывать в него подготовленные мною технические средства. В этот раз я не стала брать никакого оружия.

Выехав из дома около семи часов, в двадцать минут восьмого я была уже перед зданием университета. По оживленному движению около входной двери я поняла, что приехала как раз к началу перемены. Смешавшись с толпой, я беспрепятственно проникла в здание со своим «дипломатом» и решила, пока есть возможность, побродить, осмотреться и подыскать укромное местечко, в котором можно будет переждать окончание дневной жизни университета.

Поднявшись на последний, пятый этаж, я увидела, что лестница здесь не заканчивается, а имеет еще один пролет, явно ведущий на чердак. Лестничный пролет уходил в темноту, из которой доносился резкий запах табака и слышались мужские голоса. Мальчишки, чтобы не попадаться на глаза ректору, устроили здесь курилку.

Прозвенел звонок, народ стал рассасываться по аудиториям. Я зашла в туалет и дождалась, пока все утихнет. Потом снова вернулась на лестницу, ведущую в темноту. Достав маленький фонарик, я осветила окрестности и действительно увидела на потолке небольшую дверцу, которая была закрыта массивным навесным замком. Судя по воздушным потокам, которые со страшной силой вырывались изо всех щелей, дверь вела не на чердак, а непосредственно на крышу. Переждать можно и на крыше, хотя было бы холодновато, но проблема заключалась в навесном замке. Открыть его мне не составит труда, но как повесить его на место, когда я буду на крыше? А если обнаружат, что замка нет, и начнут проверять? Ведь они, наверное, обходят здание перед тем, как окончательно закрыть его?

Лучше не рисковать. Пересижу в туалете. Я снова отправилась в женский туалет на пятом этаже, зашла в самую дальнюю кабинку, где было замазанное краской окно и грязный подоконник, и, кое-как расположившись на нем, принялась ждать.

Сидеть в кабинке было невыносимо скучно. Тут только я поняла, что во время своих приготовлений упустила одну важную вещь — захватить какой-нибудь журнал или хотя бы кроссворд, чтобы скоротать время ожидания. Я отпила немного кофе, выкурила массу сигарет, а время все тянулось, как резиновое, и конца-края ему не предвиделось.

Закончилась последняя пара, туалет наполнился звуками. Потом снова все стихло, но я упорно сидела на своем подоконнике, понимая, что момент для активных действий еще не наступил. И только в первом часу ночи, когда в коридоре послышались шаги и кто-то выключил в туалете свет, я почувствовала, что время мое близко.

Для верности подождав до часу ночи, я наконец встала с ненавистного подоконника и, захватив свой «дипломат», отправилась к знакомой двери предбанника, ведущего в кабинет Зильберг. Замок оказался настолько детским, что, открывая его, я поняла, что именно чувствовали конструкторы военных самолетов, которым во времена конверсии предлагали разрабатывать утюги. Обидно за специалистов!

Оказавшись в предбаннике, я закрыла дверь и, включив свой фонарик, решила осмотреться сначала здесь. Ничего интересного в столе секретарши не оказалось. Черновики приказов, какие-то текущие документы, ведомости и прочая чепуха. В предбаннике тоже имелся сейф, но он был доверчиво открыт и предоставлял на обозрение окружающих только чистые бланки, пачки бумаги и чайные принадлежности гостеприимной Степаниды Михайловны.

Не найдя ничего достойного моего внимания в помещении секретарши, я покусилась на дверь кабинета ее начальницы. Здесь замок был посложнее, но тоже не слишком замысловатый, много времени он у меня не занял.

Проникнув в кабинет, я первым делом направилась к письменному столу. Кроме стола, у стен стояли шкафы, в которых тоже находилось очень много разных бумажек, но я решила, что шкафами займусь в самом крайнем случае, если уж совсем ничего не обнаружу в столе. Наверняка в этих шкафах упрятана какая-нибудь замшелая «методическая литература», бережно сохраняемая здесь еще со сталинских времен, и если и завалялся где-нибудь меж ее листками полезный документик, мне, чтобы отыскать его, понадобится еще миллион лет провести здесь в заточении. С тоской взглянув на недоступный для меня сейф, я открыла первый ящик стола.

В этом ящике лежали документы текущего пользования. Несколько черновиков деловых записок, чистовые экземпляры, отпечатанные на компьютере, ведомости чистые и заполненные и прочая дребедень, какой предостаточно в арсенале любого мелкого и среднего руководителя. Нечто подобное можно найти даже в моем столе.