Экономика за один урок - [6]

Те, кто полагает, что разрушения войны повышают суммарный «спрос», забывают о том, что спрос и предложение являются двумя сторонами одной и той же медали. Они представляют собой одну и ту же вещь, которую рассматривают с разных направлений.

Предложение порождает спрос, поскольку по своей сути оно и является спросом.

Поставляя произведенные вещи, люди фактически предлагают их обменять на те вещи, которые им нужны В этом смысле поставка фермерами пшеницы включает в себя их спрос на автомобили и другие товары. Все это присуще современному разделению труда и меновой экономике.

Этот непреложный факт, что истинно, не ясен большинству людей (включая некоторых именитых и блестящих экономистов), которые не способны пробраться сквозь дебри заработных выплат и косвенных форм, в которых фактически осуществляются при посредстве денег все современные обмены. Джон Стюарт Милль и другие классические авторы, хотя и у них иногда бывали огрехи в оценке всех сложных следствий, возникающих от использования денег, по крайней мере видели сквозь «монетарную вуаль» низлежащую реальность. В этом отношении они были впереди многих своих современных критиков, которые скорее были одурманены, а не научены деньгами. Чистая инфляция, то есть выпуск большого количества денег, ведущий к более высоким заработным платам и ценам, может показаться порождением большого спроса. Но с точки зрения реального производства и обмена реальных вещей очевидно, что это не так.

Ясно и то, что реальная покупательная способность уничтожается в той же мере, что и уничтожаемые производственные силы. Нас не должен обманывать или вводить в заблуждение эффект денежной инфляции, заключающийся в растущих ценах или растущем «национальном доходе» в денежном выражении.

Иногда утверждается, что немцы или японцы имели после войны преимущество перед американцами, обусловленное тем, что на месте старых заводов, полностью разрушенных военными бомбардировками, они могли построить новые заводы, оснащенные современным оборудованием, и, таким образом, производить более эффективную и менее затратную продукцию по сравнению с американской, выпускаемой на старых заводах и наполовину изношенном оборудовании. Но если бы в этом действительно имелась бы чистая выгода, американцы могли бы легко компенсировать это, немедленно разрушив свои старые заводы и выбросив все старое оборудование. Фактически все предприниматели во всех странах могли бы каждый год отправлять все свои старые заводы и оборудование на металлолом и возводить на их месте новые заводы, оснащенные современным оборудованием.

Простая истина заключается в том, что существует оптимальная скорость и лучшее время для переоснащения производства. Для предпринимателя было бы выгодно уничтожение его завода и оборудования бомбежкой, только если наступило время, когда износ и старение оборудования привели к тому, что его завод и оборудование уже или полностью исчерпали свою стоимость, или имеют отрицательную стоимость, то есть бомбы падают именно тогда, когда предпринимателю в любом случае следовало бы вызвать бригаду для сноса завода и заказывать новое оборудование.

Это верно, что предшествовавший физический и моральный износ оборудования, если они точно не отражались в отчетах, могут привести к тому, что разрушение собственности по итоговому балансу будет выглядеть не таким катастрофическим, как кажется. Верно и то, что появление новых заводов и оборудования ускоряет устаревание уже существующих заводов и оборудования. Если владельцы более старых заводов и оборудования будут пытаться продолжать использовать их более срока, позволяющего получать максимальную прибыль, то предприниматели, чьи заводы и оборудование были разрушены (мы предполагаем, что у них есть желание и капитал, чтобы заменить разрушенное новыми заводами и оборудованием), пожнут плоды сравнительного преимущества, или, выражаясь точнее, сократят свои сравнительные потери.

Одним словом, мы приходим к выводу, что никогда разрушение заводов артиллерийскими снарядами или бомбами не является выгодным, кроме тех случаев, когда эти заводы уже обесценились или приобрели отрицательную стоимость вследствие износа и устаревания.

Более того, в этой дискуссии мы пока опустили главное соображение, а именно: заводы и оборудование не могут быть заменены индивидом (или социалистическим правительством), если для этого не накоплены сбережения, капитал. Но война разрушает накопленный капитал.

Верно и то, что могут существовать и компенсирующие факторы. Так, возможные технологические достижения и прогресс в военное время могут, например, повысить индивидуальную или национальную производительность в той или иной отрасли, что способно в итоге привести к повышению общей производительности. Послевоенный спрос никогда не является точной копией довоенного спроса. Но все эти сложности не должны уводить нас от понимания базисной истины, заключающейся в том, что произвольное разрушение любого, обладающего реальной ценностью, предмета всегда является чистым убытком, бедой, или несчастьем, и какие бы компенсирующие соображения ни имелись в каждом конкретном случае, в конечном счете преимущество или благо невозможно.