Экономическая социология - [29]

: революции 1848–1849 гг. в Европе (Франция, Венгрия, Германия), Крымская война 1853–1856 гг., гражданская война в США 1861–1865 гг., войны за объединение Германии 1865–1871 гг., французская революция 1871 г. (Парижская Коммуна) и др.

Вторая понижательная волна: война России с Турцией 1877–1878 гг.

Третья повышательная волна: англо-бурская война 1899–1902 гг., русско-японская война 1904–1905 гг., Первая мировая война 1914–1918 гг., революции 1905 г. и 1917 г. и гражданская война в России 1917–1921 гг. и др.

Очевидно, что социальные потрясения повышательных волн намного превосходят таковые понижательных волн как по числу событий, так и (что более важно) по числу жертв и разрушений[54].

3. Понижательные волны больших циклов сопровождаются длительной депрессией сельского хозяйства. Понижение темпа сельскохозяйственной жизни обусловливает, с одной стороны, усиление поисков в области усовершенствования техники, с другой – восстанавливает процесс аккумулирования средств в руках финансово-промышленных и других групп в значительной мере за счет сельского хозяйства. Все это создает предпосылки для нового подъема большого цикла, и он повторяется снова, хотя и на новой ступени развития производительных сил[55].

4. Большие циклы экономической конъюнктуры выявляются в едином процессе динамики экономического развития, в котором выявляются средние (7–11 лет) и малые (3–5 лет) с их фазами подъема, рецессии и депрессии. Средние циклы как бы «нанизываются» на соответствующие фазы длинной волны и изменяют свою динамику в зависимости от нее – в периоды длительного подъема больше времени приходится на «процветание», а в периоды длительного спада учащаются кризисные годы[56].

Из рассмотренных данных о начале всех трех циклов можно заключить, что в течение примерно двух-трех с половиной десятилетий перед началом повышательной волны каждого большого цикла наблюдается оживление в сфере технических изобретений. Широкое применение этих изобретений в сфере промышленной практики, связанное, несомненно, с реорганизацией производственных отношений, совпадает с началом повышательной волны больших циклов. Одновременно начало больших циклов совпадает с расширением орбиты мировых экономических связей.

Крупнейшей научной заслугой Н.Д. Кондратьева является то, что он осуществил попытку построить замкнутую социально-экономическую систему, генерирующую внутри себя длительные колебания – большие циклы конъюнктуры. В работах предшественников Н.Д. Кондратьева обязательно присутствуют факторы, играющие роль внешнего толчка в формировании колебаний. Н.Д. Кондратьев раскрывает внутренний механизм как спадов, так и подъемов. Именно это второе обстоятельство привлекло западных экономистов. В то время, когда общая экономическая ситуация, особенно в кризисные 1930-е гг., казалась безысходной, кондратьевская концепция давала надежду на выход из большого кризиса. В ситуации «Великого краха 1929 года» в США, когда после кризиса наступила депрессия, длившаяся на протяжении десяти лет, выяснилось, что «намного более важным фактором, чем банковская ставка или доступность кредитов, является настроение общества. Желание заниматься биржевыми сделками появляется только в условиях всеобщего оптимизма и уверенности в том, что любой человек может стать богатым»[57].

Период 1930–1960-х гг. характеризуется перерывом в развитии социологической мысли в советском обществе. Развитие социологической мысли в конце 1930-х гг. практически приостановилось. Социологические методы конкретного исследования были не только изъяты из обращения, но и противопоставлены социальному знанию как преимущественно философскому. Первое упоминание о социологии как возрожденной научной дисциплине относится к 1956 г., когда академик В.С. Немчинов охарактеризовал ее как одну из отраслей философского знания, предметом которой является развитие общества[58].

Второй этап – период возрождения советской социологии в 1960–1990-е гг. происходил в условиях искусственно созданной ситуации ее идеологического неприятия. Теоретической основой эмпирических исследований признавался исторический материализм, что приводило к отрыву теории от эмпирических данных: социологи-практики либо каталогизировали эмпирические находки в соответствии с категориями исторического материализма, либо комментировали их в духе «ползучего эмпиризма», без выхода на теоретические обобщения. В результате, в 1960-е гг. была выработана трехуровневая концепция социологии: исторический материализм есть общесоциологическая теория; она задает способ построения частносоциологических теорий; последние, в свою очередь, опираются на обобщение социальных фактов. Эта концепция позволила утвердить статус конкретных социологических исследований, но вместе с тем затруднила включение отечественной науки в мировой процесс развития социологии[59].

И даже в этих жестких условиях развитие социологии характеризуется развертыванием в стране и республике разнообразных исследований, подавляющее большинство которых проводилось на «стыке» экономики и социологии. Это исследования трудовой мобильности (текучести, миграции, межотраслевых перемещений), отношения молодежи к труду и к профессии, социальных проблем деревни и города, бюджетов времени. Все они в той или иной мере ориентировались на изучение типов поведения, отрицательное влияние которых на экономику было очевидным, но преодоление их негативных последствий требовало принятия практических решений, основанных на глубоком знании природы и закономерностей каждого типа поведения. В данный период во многих регионах страны были проведены исследования, направленные на получение достоверной картины условий труда и образа жизни основных социально-демографических и социально-профессиональных групп населения