Экологичный развод. Как уберечь ребенка от травмы и выйти из кризиса самому - [2]

Признать, что моя семья оказалась неудачной, что она исчерпала себя, очень страшно. Ради того, чтобы не признавать свое фиаско, люди продолжают жить в несчастливых отношениях годами. Лучше страдать или тянуть лямку в неудачном браке восемь лет, чем признать, что эти годы были потрачены зря. Иногда люди начинают запоздалый антикризисный семейный менеджмент уже рухнувшего проекта. Но это уже не помогает.

Решение о разводе должно созреть в результате честного и беспощадного разговора с собой, когда человек позволяет себе смотреть на голые факты без примеси защит и эмоций. Как правило, на то, чтобы набраться смелости и посмотреть правде в глаза, требуются годы.

С одним клиентом у меня произошел такой диалог:

— Вы развелись полгода назад. А как давно вы жили с этим ощущением «камня в ботинке»? Когда вы впервые почувствовали, что что-то не так в вашей семье?

— За три года до развода я почувствовала, что происходит что-то не то.

— Значит, в душе у вас кризис уже три с половиной года… Это очень тяжело — столько времени чувствовать тревогу и жить с ней, стараясь не замечать.

В этот момент у человека потекли слезы. Похоже, он до этой секунды не осознавал, как давно испытывает хронический стресс.

Избегая правды, мы вытесняем свои чувства, подавляем их, потому что так легче. Но за это все равно приходится платить. На подавление негативных чувств, опасений, обид уходит огромное количество сил. Это убивает тонус, работоспособность, настроение, жизненный настрой. И хотя кризис развивается с важного момента, который сложно не заметить и выкинуть из головы, мы предпочитаем делать вид, что нам не больно, не замечать проблемы, когда нас «откусывают по чуть-чуть». Как говорится, «семья важнее».

Нередко приходят женщины именно с такой проблемой: «Стала раздражительной, вялой, тусклой, сплю плохо, а почему — не знаю. Вроде все хорошо. Но все раздражает». Это значит, что человек испытывает хронический стресс (а может, и депрессию), но не знает об этом.

И когда появляется смелость посмотреть фактам в глаза, признать обоюдную ответственность за, быть может, ошибочные решения и потерянные перспективы, тогда появляется возможность диалога. Это само по себе снижает накал страстей. В противном случае мы считаем, что в разводе виноват только один человек, а это сильно влияет на принятие решений, в том числе и в отношении ребенка.

Есть такая поговорка: «Танго танцуют двое». Всегда хочется думать, что в разводе виноват другой, и далеко не сразу и не всем удается понять, какова была его роль в этом танце. Кроме того, травма самолюбия запрещает признать собственное фиаско и провоцирует на агрессивную самозащиту — уязвленное Я требует отмщения и восстановления. И здесь все идет в ход: и обвинения, и перетягивание детей, и дележка имущества, а также требования и запреты, манипуляции и агрессивные стычки.

Защищаясь от правды, родители травмируют детей еще больше, потому что перестают быть чувствительными к их нуждам. А ведь именно грамотная забота так необходима детям в период растерянности и стресса. Но практика показывает, что взрослые часто не только не знают, как правильно поддержать детей в этот период, но и не имеют сил, чтобы оставаться достаточно внимательными к тому, что происходит с детьми.

Вывод: найдите смелость признаться себе, что жизненный проект рухнул и нужно найти силы поставить точку.

Стоит признаться, что у всех участников есть своя доля ответственности за ситуацию. Это сэкономит силы и избавит от необходимости болезненно защищаться.

Глава 2 Осознать защиты. Почему необходимо отличать свои желания от потребностей ребенка и к чему приводит подмена понятий

Люди не хотят слышать правду, потому что не хотят, чтобы их иллюзии разрушились.

Фридрих Ницше, философ

Родители уверены, что ребенок страдает больше всего оттого, что любимые папа и мама не живут вместе. Но они ошибаются. Больше всего ребенок страдает оттого, что родители воюют друг с другом. Именно это вызывает самые тяжелые переживания и драматически влияет на дальнейшее развитие его характера.

Я каждый месяц консультирую 4–7 новых семей в разводе и часто наблюдаю, что в период собственных острых переживаний родители перестают учитывать интересы ребенка, ведомые лавиной собственных негативных эмоций. С переменным успехом взрослые борются со своей яростью, обидой, болью и разочарованием — эта работа забирает 90 % психических сил. В таком горячем котле любому человеку сложно увидеть и распознать, что на самом деле творится с ребенком. Сложно вникать в детские переживания. Сложно вообще иметь дело с детской болью.

Находясь в смятении, взрослые часто путают свое мнение с реальным положением вещей. Вот типичный диалог в кабинете специалиста.

Психолог: «Не вмешивайтесь в отношения ребенка с отцом. Ребенку не будет полезно, если вы станете запрещать ему видеть отца».

Мама: «Но я и не вмешиваюсь. Это отец все портит сам. Только подумайте: после того как сын возвращается от папы, он перестает меня слушаться и говорит мне неприятные вещи. Отец настраивает ребенка против меня. Разве это я вмешиваюсь? Я только вынуждена принимать ответные меры».