Эхо выстрелов в Далласе - [24]

При обычной скорости армейских вертолетов США того времени — 240 км/час — тело мертвого президента могло быть доставлено в Уолтер Рид из Эндрюса за 5–6 минут. От Уолтера Рида до Бетесды около 3,5 км. Этот путь, полагает Лифтон, мог быть проделан или на вертолете, или на автомобиле. В 1980 году Лифтон получил допуск к журналу центра погребальных операций Вашингтонского военного округа. В нем имеется запись, сделанная в 17 час. 30 мин., о передаче следующего приказа (судя по всему, он поступил с борта «ВВС-1») начальнику военно-морского медицинского центра в Бетесде адмиралу Гэллоуэю: «…обеспечьте усиленную охрану вокруг вертолетной площадки в военно-морском центре Бетесды в ожидании прибытия останков около 18.30».

Бронзовый гроб погрузили в серую «карету» скорой помощи ВМС. Однако военному эскорту, составленному из представителей всех видов вооруженных сил Вашингтонского военного округа, было приказано следовать не в одном из сопровождавших гроб автомобилей, а на армейском вертолете. На вертолетной площадке Бетесды эскорт посадили в грузовик и подвезли к центральному входу госпиталя ВМС США, где они увидели серую «карету» и возле нее генерала Макхью, беседовавшего с какими-то адмиралами. Известно, что это была не просто беседа, а перепалка. Макхью требовал, согласно пожеланиям Жаклин и Роберта Кеннеди, чтобы после вскрытия здесь же, в госпитале, было произведено бальзамирование тела. Адмиралы отказывались, ссылаясь на то, что у них нет специалистов. Макхью настоял на своем.

Затем один из адмиралов — им, согласно сообщению газеты «Вашингтон пост», был начальник военно-морского медицинского центра в Бетесде Кэлвин Гэллоуэй — сел за руль «кареты» с бронзовым гробом и отъехал. Грузовик с военным эскортом последовал за санитарной машиной, но та сразу же набрала большую скорость и была, как говорится, такова…

Грузовик сделал пару кругов по территории госпиталя и наконец «набрел» на нее. За рулем «кареты» был, судя по всему, какой-то шутник, ибо она все время будто хотела поиграть с грузовиком в «кошки-мышки». Все это хорошо помнят несколько членов военного эскорта. Губерт Кларк — единственный моряк в эскорте — и теперь повторяет, что готов под любо» присягой дать показания о происходивших событиях.

— В грузовике, — вспоминает Кларк, — мы гадали, что это за парень сидел за рулем «кареты». Мы не могли понять, с чего это он так жал на педаль. Почему он пытался оторваться от нас? Минут десять — пятнадцать мы гонялись за ним на скорости сорок или пятьдесят миль (72–80 км). Мы наконец потеряли его из виду. Затем еще минут пятнадцать мы разыскивали его, делая круг за кругом, затем заехали куда-то не гуда, потом начали «танцевать» опять от центрального подъезда.

Лифтон спросил у Кларка, была ли вертушка-мигалка на ускользавшей от них серой «карете». Тот ответил, что, возможно, она и имелась, но не была включена. Зато их грузовик имел включенную мигалку.

«Встреча» военного эскорта с «каретой» произошла у подъезда к моргу. Начальник эскорта лейтенант Бэрд подошел к ней, заглянул вовнутрь и обнаружил, что она… пуста. Неподалеку стоял генерал Макхью. Знал ли он, что несет траурную вахту без бронзового гроба? По мнению Лифтона, такое и в голову не могло прийти генералу. Для военного эскорта потерять гроб означало допустить большую промашку. Этот момент зафиксирован у Манчестера, который писал: «Командование Вашингтонского военного округа было всегда до мелочей дотошно по части церемониальных дел; покинуть гроб с телом главнокомандующего было для них равноценно совершению страшной ошибки».

Манчестер не подозревал, что когда он описывал данный эпизод, то подтверждал факт наличия второго заговора. И составным элементом его был отвлекающий маневр, предпринятый с целью освободиться на время от свидетелей — членов военного эскорта. Для этого, видимо, и была использована вторая серая «карета», подобная той, в которой находился бронзовый гроб. За этой маскировочной, или «подсадной», машиной и гонялся грузовик. Военному эскорту было сказано, что делалось это в «интересах безопасности», в «интересах максимального сохранения трупа».

Но когда появилась первая «карета» и военный эскорт вынул из нее бронзовый гроб, то Кларк и другие военнослужащие заметили странную метаморфозу, происшедшую с этим гробом. Они его сгружали с борта «ВВС-1» в Эндрюсе, и он был целехонький Теперь, выгружая его из «кареты», говорит Кларк, мы заметили сильные повреждения: сломанные ручки, вмятины. Это подтвердил Лифтону и генерал Макхью: «Ручки были оторваны, углы побиты. Я не знаю, как это случилось. Я не понимаю».

Вывод из неприглядной истории напрашивается сам собой: у официальных властей и независимых расследователей остается еще большой простор для изысканий. Интересно найти «шутника», управлявшего второй серой «каретой», и расспросить, кто дал ему указание вести игру в «кошки-мышки». Интересно узнать, при каких обстоятельствах «потерялись» ручки бронзового гроба. Таких вопросов в спектакле с маскировкой и других эпизодах бетесдовской аферы множество.

Лифтон спросил 75-летнего адмирала в отставке Гэллоуэя, управлял ли он серой «каретой». Тот ответил, что он сел на переднее сиденье, но повел машину другой человек. На вопрос, зачем нужна была вторая серая «карета», Гэллоуэй заявил, что никакой второй «кареты» не было. Лифтон не добился у него ничего, кроме следующего заявления: «Насколько мне подсказывает память, впервые за много лет убит президент. Он был очень популярным президентом, и я могу понять, почему возникла сумятица в сознании многих людей. Я пытаюсь реконструировать все это в моем собственном сознании, но имеются определенные вещи, которые совершенно не укладываются в моей голове». О каких «определенных вещах» говорил Гэллоуэй? Он это не пояснил.