Эхо прошлого. Новые испытания - [146]

– Что, собирался здесь задержаться? – спросил он.

Джемми вспыхнул и отвел взгляд.

Роджер посмотрел наверх.

– Она там, наверху? Пещера твоего деда?

Сам он не видел никаких признаков пещеры: склон был сплошь усеян камнями и вереском, повсюду торчали пучки утесника и росли разрозненные побеги рябины и ольхи.

– Ага. Вон там. – Джемми показал наверх. – Видишь, где склонилось ведьмино дерево?

Роджер пригляделся и увидел рябину – уже старое дерево, покореженное возрастом (не могло же оно стоять здесь еще со времен Джейми?), но по-прежнему не замечал ни намека на вход в пещеру. Звуки борьбы внизу утихли. Роджер огляделся на случай, если проигравший зверь пойдет назад этой дорогой, но, судя по всему, опасался он зря.

– Покажи, – сказал он.

Джем, который явно чувствовал себя не в своей тарелке, немного успокоился от этих слов и, развернувшись, стал продираться вверх по склону. Роджер последовал за ним.

Можно было стоять рядом с входом в пещеру и ни за что его не увидеть, потому что его прикрывали выступ горной породы и густая поросль утесника. Узкое отверстие невозможно было заметить, если только не стоять прямо перед ним.

Из пещеры дохнуло прохладным воздухом, лицо обдало влагой. Роджер присел, чтобы заглянуть внутрь, но увидел лишь несколько футов не особо приветливого пространства перед собой.

– Холодновато спать там будет, – вздохнул он и, взглянув на Джема, жестом показал на ближайший камень. – Не хочешь присесть и рассказать, что произошло в школе?

Джем сглотнул и переступил с ноги на ногу.

– Нет.

– Садись. – Роджер не повышал голос, но было понятно, что возражений он не потерпит. Джем не то чтобы сел, а, скорее, тихонько отодвинулся назад и оперся о скалистый выступ, за которым скрывался вход в пещеру. Мальчуган не поднимал глаз.

– Меня выпороли, – пробормотал он, уткнувшись подбородком в грудь.

– Серьезно? – Роджер старался говорить своим обычным тоном. – Да уж, это досадно. Со мной такое бывало в школе раз или два. Мне не особо понравилось.

Джем поднял голову и, широко распахнув глаза, уставился на отца.

– Да? И за что же?

– В основном за драки, – ответил Роджер. Наверно, не стоило говорить такое сыну и подавать дурной пример, но это была правда. И если у Джема та же проблема… –   И что же сегодня произошло?

Он уже бегло осматривал Джема, когда тот садился, но сейчас взглянул на него более пристально. На первый взгляд Джем выглядел совершенно обычно, но, когда он повернул голову, Роджер заметил, что с его ухом что-то не так. Оно было темно-малинового цвета, а мочка – чуть ли не фиолетовая. Роджер сдержал удивленный возглас и лишь спросил:

– Что случилось?

– Джеки Макэнро сказал, если ты узнаешь, что меня выпороли, то отлупишь еще раз, когда я приду домой. – Джем сглотнул, но смотрел отцу прямо в глаза. – Это так?

– Не знаю. Надеюсь, не придется.

Один раз он выпорол Джема – пришлось! – и никому из них не хотелось повторения. Роджер ласково коснулся пылающего уха Джема.

– Сынок, расскажи, что произошло.

Джем глубоко вдохнул и надул щеки, потом, сдаваясь, выдохнул. Наконец.

– Хорошо. Все началось, когда Джимми Гласскок сказал, что мама, и я, и Мэнди – все мы сгорим в аду.

– Вот как?

Роджер нисколько не удивился. Шотландские пресвитериане никогда особо не славились религиозной терпимостью, и мало что изменилось спустя двести лет. Возможно, большинству из них вежливость не позволяет сообщать своим знакомым католикам, что они попадут прямиком в ад, но думают об этом почти все.

– Ну, ты ведь знаешь, что делать в таких случаях?

Джем уже слышал подобные заявления в Ридже, хотя и менее громкие, поскольку все знали, кто такой Джейми Фрэзер. Но они обсуждали эту тему, и сейчас Джем точно знал, что ответить, чтобы обойти диалоговый гамбит.

– О да. – Джем пожал плечами и снова потупил взгляд. – Просто сказать: «Вот и отлично, там и увидимся». Я так и сказал.

– И что?

Глубокий вздох.

– Я сказал на гэльском.

Роджер озадаченно почесал за ухом. Гэльский исчезал в горных районах Шотландии, но на нем до сих пор говорили, и изредка его можно было услышать в пабе или на почте. Одноклассники Джема наверняка слышали его от своих бабушек, но даже если дети не поняли, что он сказал…

– И что? – повторил Роджер.

– И мисс Гленденнинг схватила меня за ухо и чуть не оторвала его. – При воспоминании об этом у Джема вспыхнули щеки. – Она трясла меня, па!

– За ухо? – Роджер почувствовал, как его щеки тоже запылали.

– Да! – Из глаз Джема хлынули слезы унижения и злости, но он вытерся рукавом и ударил кулаком по колену. – Она твердила: «Мы. Так. Не. Говорим! Мы. Говорим. По-английски!»

По сравнению с грозным голосом мисс Гленденнинг голос Джема был на несколько октав выше, но и так можно было догадаться, в какую ярость она пришла.

– И после этого она тебя выпорола? – с недоверием спросил Роджер.

Джем покачал головой и вытер нос рукавом.

– Нет, – ответил он. – Не она, а мистер Мензис.

– Что? Как это? На, держи. – Роджер достал из кармана скомканный бумажный платок, протянул Джему и подождал, пока тот высморкается.

– Ну… Я уже поругался с Джимми, и, когда она вот так схватила меня, было очень больно. И… В общем, я разозлился, – сказал он, глядя на Роджера голубыми глазами, в которых пылала жажда справедливости. Сейчас он так сильно походил на своего деда, что Роджер чуть было не улыбнулся, невзирая на всю серьезность ситуации.