Эхо-парк - [37]

– Откуда взялась горючая жидкость? Вы принесли ее из дома?

Уэйтс перевел взгляд на О'Ши.

– Я думал, что лесбиянка задает вопросы, – усмехнулся он.

– Мы все тут задаем вопросы. Не могли бы вы воздерживаться от личных выпадов?

– Все, но не вы, мистер окружной прокурор. Я не желаю говорить с вами. Только с ней. И с ними. – Он указал на Райдер, Босха и Оливаса.

– Позвольте мне задать еще несколько вопросов, прежде чем мы перейдем к горючей жидкости, – произнесла Райдер, тактично оттесняя О'Ши в сторону. – Вы сообщили, что отправились на Голливудский бульвар от Фаунтин-стрит. Где вы шли и что видели?

Уэйтс ухмыльнулся Райдер:

– Я ведь правильно угадал? У меня глаз наметанный. Я всегда могу учуять по бабе, когда ей нравятся киски.

– Мистер Свон, – нахмурилась Райдер, – не могли бы вы объяснить своему клиенту, что здесь он отвечает на вопросы, а не наоборот?

Свон положил ладонь на руку Уэйтса, пристегнутую к подлокотнику кресла.

– Рей! Прекратите! Отвечайте на вопросы. Помните, это нужно нам. Мы вышли к ним с этим предложением.

Уэйтс повернул голову и посмотрел на адвоката. Босх заметил, как тень промелькнула при этом по его лицу.

– Я видел, как горит город. Это было как на картине Иеронима Босха.

При этих словах он улыбнулся и уставился на Босха. На мгновение тот замер от неожиданности. Откуда этот тип знает его фамилию?

Уэйтс кивком указал ему на грудь:

– Она написана на вашем удостоверении.

Босх и забыл, что при входе в канцелярию окружного прокурора им пришлось прикрепить к одежде пластиковые идентификационные карточки. Райдер поспешно задала следующий вопрос:

– В какую сторону вы пошли, когда добрались до Голливудского бульвара?

– Я повернул направо и двинулся на восток. Самые большие пожары полыхали в той стороне.

– Что лежало у вас в карманах?

Вопрос, похоже, поставил его в тупик.

– Не знаю. Не помню. Мои ключи, наверное. Сигареты и зажигалка, вот и все.

– У вас был с собой бумажник?

– Нет, я не хотел таскать с собой удостоверение личности. На тот случай, если полиция остановит.

– У вас уже была с собой горючая жидкость?

– Да. Я подумал, почему бы и мне не присоединиться к веселью, помочь спалить этот город дотла. Затем, когда я проходил мимо ломбарда, у меня появилась идея получше.

– Вы увидели мистера Фицпатрика?

– Да, я его увидел. Он стоял за своим охранным ограждением и держал дробовик. Еще он был с пушкой в кобуре, как какой-нибудь Вайет Эрп[28].

– Опишите нам ломбард.

Уэйтс пожал плечами:

– Маленькая ссудная лавка. Называлась «Ирландский залог». Впереди неоновая вывеска, которая мигала то зеленым трилистником, то тремя шарами – ну, вы знаете, это, кажется, символ ломбарда. И там стоял Фицпатрик, смотрел на меня, как я шагаю мимо.

– И вы продолжали идти?

– Сначала да. Я прошел мимо, а потом подумал о той подначке, о той цели, ну, вы помните. Как бы его прикончить – да так, чтобы он не застрелил меня из своей чертовой базуки.

– Что вы сделали?

– Вынул из кармана баллончик: «Изи лайт» – жидкости для розжига – и набрал ее в рот. Напрыскал туда, как делают те огнедышащие фокусники – на променаде, на Венецианском бульваре. Потом отставил баллончик в сторону и вынул сигарету с зажигалкой. Кстати, я больше не курю. Это ужасная привычка. – Он покосился на Босха.

– И что потом? – спросила Райдер.

– Я вернулся к лавке этого козла и вошел в нишу перед охранной изгородью. Делал вид, будто мне просто нужно загородиться от ветра, чтобы прикурить. Ночь была ветреная, понимаешь?

– Да.

– Ну и мужик завопил, чтобы я убирался. Приблизился к забору и стал орать на меня. А мне того-то было и надо. – Он усмехнулся, гордый тем, как хорошо сработал его план. – Стал стучать прикладом ружья по стальному ограждению, чтобы меня напугать. Он видел мои руки, но не осознавал опасности. А когда подошел примерно фута на два, я щелкнул зажигалкой и глянул ему в глаза. Вынул изо рта сигарету и выплюнул всю горючку ему в лицо. Она, конечно, вспыхнула от зажигалки, а я был как настоящий чертов огнемет. У него все лицо пошло языками пламени, пока он сообразил, в чем дело. Сразу бросил свой дробовик и попытался сбить огонь. Но одежда тоже уже занялась, и он вскоре забалдел что надо. Это было все равно как напалм, чтоб вы знали.

Уэйтс попытался поднять левую руку, но не смог. Она была прикована к подлокотнику у запястья. Тогда он извернулся и поднял одну кисть.

– К сожалению, я и себе малость подпалил руку. Вся в волдырях, а болело будь здоров. Даже не представляю, что чувствовал тот вонючий Вайет Эрп. Не завидую ему, если вы меня спросите.

Босх посмотрел на его поднятую кисть и увидел обесцвеченный участок кожи, но не шрам. Ожог не был глубоким.

После долгого молчания Райдер задала следующий вопрос:

– Вы обращались за медицинской помощью?

– Нет, я решил, что это будет не слишком умно, учитывая ситуацию. А из того, что я слышал, больницы были переполнены. Так что я двинулся домой и сам о себе позаботился.

– Когда вы поставили баллончик с горючей жидкостью перед ссудной кассой?

– А, это уже когда уходил. Взял его, протер и поставил у забора.

– Мистер Фицпатрик в какой-нибудь момент звал на помощь?