Эхо Москвы. Непридуманная история - [36]

К. ЛАРИНА: Уже перешли на носки.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: На носки. Ну, носками – это слишком для них высоко. Не хочу я сейчас говорить об этом. Просто я их так называю. Это люди, которые не желают заниматься судьбой своей страны. Люди, которые… это надо думать, надо какие-то решения принимать, еще ходить, может, куда-то надо. Да зачем?

К. ЛАРИНА: Скажи, пожалуйста, по твоим ощущениям или, может быть, ты знаешь: за последние 10 лет много уехало из страны людей.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, Россия… как? Зачем мне… это не секретные сведения. Последние, когда я смотрел, это была статистика. Россия – третья страна по эмиграции в мире. Ну, во-первых, она большая. Понимаешь, да? Поэтому, если брать, например, может быть, если из Словении уезжает 5 человек, это равносильно 500 из России. Ну, это тревожная ситуация. Я думаю, руководство знает точные цифры, и я думаю, что, вот, те шаги, которые делает Медведев или полуделает, ну, неважно, которые он объявил. Вот это то, что мы будем менять страну, мы будем менять какие-то названия, не уезжайте, ученые, мы будем…. Что значит…

К. ЛАРИНА: Сколково?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что значит призыв Медведева делать Сколково? Это значит, что он понимает, что ученые уезжают. Люди науки уезжают. И он, я не знаю, удастся ему это, не удастся, я сейчас не об этом. Просто, раз лидер страны вдруг начинает делать что-то комфортное, пытается для людей с этой страны, значит, он понимает, что народ уезжает. Уезжает по двум главным причинам, по трем. Это, вот, я тебе могу сказать, потому что я изучал этот вопрос, хотя есть у нас специалисты по этому поводу, но уезжают 1)из-за неверия, что что-то можно сделать свое из-за повальной коррупции; 2)уезжают из-за того, что, если человек придумал наукоемкий и финансовоемкий, простите за тавтологию, проект, он понимает, что, к сожалению, он не может спонсоров найти, и так далее, то есть структура подъема науки, перехода науки в реальные какие-то результаты – они не получатся. Дальше идут дела Сутягина, и так далее, и так далее. В общем, ты всего этого боишься, поэтому ты стремишься получить какой-то контракт на Западе. Ну, и самое главное: я, честно говоря, ну, вот, может быть, единственная моя просьба к Путину – нет, но к Медведеву просто… он же, наверное, видит это. Ведь нельзя же, как помнишь знаменитый анекдот, когда Брежнев сказал, кто там его попросила, Софи Лорен или что, выпустите граждан, откройте границы, и Брежнев сказал – дорогая, ты хочешь остаться со мной наедине? Надо понимать, что пока у нас призыв в армии…

К. ЛАРИНА: Все будут бежать.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Когда-то слушатели страшно обиделись, когда я сказал, что приговор нынешней России, вот, в том виде, в которой она есть, – это зарубежный паспорт в руках любого человека без потери гражданства, согласно российской конституции. Какая же мать согласится отдать своего дорогого, там, кого? Козленка, слоненка, понимаете, да ребенка своего, кто же отдаст в армию?

К. ЛАРИНА: Не отдам.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не отдам. И ты своего не отдашь.

К. ЛАРИНА: Не отдам.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Раньше это как-то говорили как стеснительно, и так далее, но после того, как ребят привозят в цинковых гробах, как-то смелость у людей появилась, они спрашивают – да что это такое? Да что, я отдам этим живодерам… это не живодеры, это наша армия! Вот, она защитница, и тогда начинается лавина, начинают спрашивать – а кто у нас враги? И тогда на первое место выясняется, что у нас Грузия враг, Украина враг.

К. ЛАРИНА: А из Грузии уезжают?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что?

К. ЛАРИНА: Из Грузии уезжают?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Из Грузии уезжают и приезжают. Понимаешь, не хочу заниматься пиаром Грузии.

К. ЛАРИНА: Нет, просто интересно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Уезжает из Грузии огромное количество людей, грузин.

К. ЛАРИНА: На заработки или как?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Уехали на заработки.

К. ЛАРИНА: И вернулись?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, они возвращаются, они уезжают. Вот, я, например, знаю историю человека. Опять же это не пиар Грузии, не хочу Грузией сейчас заниматься. Я скажу тебе, просто расскажу судьбу этого человека. Он был дипломатом. Когда закончилась его дипломатическая карьера, он, привыкший к западным этим самым, он остался на Западе. Ну, это спокойно. Просто там занимается какими-то делами. А потом, когда в Грузии наладилось, в частности, бизнес, ведение бизнеса, он договорился с одной компанией и сейчас делает бизнес уже в Грузии. Я по поводу Грузии могу сказать одно: я все понимаю про геноцид осетинского народа, все это я понимаю. Но говорю прямым текстом: я понимаю, что сейчас все портянки взовьются, значит, надо пригласить сюда Саакашвили и Мерабишвили. Напомню, Саакашвили – это не кровавый режим, это Президент Грузии, а Мерабишвили – это соавтор этих реформ, это Министр внутренних дел, Иван Сергеевич Мерабишвили, Вано Мерабишвили. И заплатить им большие деньги и пойти к ним в ученики, потому что я считаю их, особенно… ну, я не могу кого-то выделить, но реформы, которые они проводят в Грузии, сравнимы с реформами Рузвельта, которые он делал, спасая страну, Америку, когда она вошла в Великую депрессию. И не надо источать яд, злость и так далее. Надо понять простую вещь: люди очень разные, и у некоторых это получается лучше других. И когда я прочитал… я об этом сказал в эфире, но можно и… можно там слюной изойти, можно сказать, что я дурак, ничего не понимаю. Когда я прочитал, что Медведев хочет делать реформу милиции и полиции, выведя всех сотрудников за штат, я понял: ну, парень, да, Южная Осетия – Южная Осетия, но он прекрасно понимает, что нужно начинать все сначала.