Эхо Москвы. Непридуманная история - [24]

В подвале

Для шведов я работал не каждую ночь, а где-то через сутки. И в те дни, когда я был корреспондентом собственно «Эха», спутникового телефона у меня с собой не было. Что хорошо, а то бы я долго потом с телевизионщиками не смог бы расплатиться. В очередную ночь, то ли 1, то ли 2 октября, я дежурил у Белого дома в одиночку. Ситуация внешне была вполне спокойной, а потому пошел в сам лагерь ополченцев, хотя напрямую задания такого и не было. Но любопытство пересилило. Вокруг ВС, как и в 91-м, расположились тысячи людей, которые стояли группами, сидели у костров и пели революционно-патриотические песни, куда-то все время перемещались. Вооруженных автоматами среди них было довольно много. Я был там, наверное, около часа. Повстречал нескольких знакомых журналистов, у одного из костров угостился горячим чаем. При этом, разумеется, делал какие-то записи в блокноте для будущих репортажей. Не пригодилось, однако… Потому как поведение мое вызвало естественное подозрение у «защитников». И то правда: ходит какой-то непонятный чел «с лейкой и блокнотом», все высматривает, с людьми беседует и записывает. В общем, подошли ко мне несколько человек с автоматами и сказали что-то типа «вы арестованы, сопротивление не имеет смысла». Пытался объяснить, кто я и что я тут делаю, но бесполезно. Отвели меня в подземное то ли убежище, то ли хранилище. Во дворе Белого дома стояло (м.б., и сейчас тоже) какое-то небольшое здание. В нем и был вход в подземелье. В сопровождении конвоя спустился вниз, не очень, кстати, глубоко. Поскольку в Верховном Совете весь свет уже давно отключен, то и в подвалах, разумеется, было темно. Впрочем, тускло горели аварийные лампы. В одной из комнат началось что-то вроде допроса. Были какие-то неизвестные мне люди, впрочем, одного я помнил – это тогдашний лидер Союза советских офицеров Станислав Терехов. Задавали какие-то вопросы, все выпрашивали, на кого я шпионю. Впрочем, ответ они уже знали заранее – конечно, на клику Ельцина. Все это продолжалось довольно долго, однообразно и крайне неприятно. Совершенно не был уверен в том, что удастся быстро выбраться из белодомовских подвалов. Постепенно им надоело со мной возиться, но отпускать вовсе не собирались. Почти все они разошлись, поскольку, наверное, были у них дела и помимо меня, но оставили при этом часового. В ВС были тогда отключены не только свет и телефоны, но и канализация. А потому, когда прижало, конвоиру пришлось ненадолго вывести меня на поверхность. По дороге, помню, удалось получше рассмотреть эти подземелья. Много длинных и неизвестно куда ведущих коридоров; повсюду были ящики явно армейского предназначения, некоторые из которых были открыты, и в них лежали автоматы и выстрелы для гранатометов. Это то, что я видел.

Освобождение

По коридорам между тем ходили и бегали разные люди, и через некоторое время двое из них, довольно прилично одетых и непохожих на обычных «защитников», обратили внимание на присутствие арестованного, т. е. меня. Это оказались какие-то московские бизнесмены средней руки, которые подвозили к Белому дому продукты и воду, а может быть, и что-то «погорячее». В разговоре выяснилось, что они чеченцы. И, благодаря опыту нескольких поездок в Чечню в предыдущие годы, удалось довольно быстро найти с ними общий язык и поговорить нормально, по-человечески. Они в итоге и помогли мне не только выйти на поверхность, но и вообще покинуть мятежную территорию. К тому времени уже открылось метро, и через полчаса был дома. То есть на «Эхе». Ночные дежурства у Белого дома на этом для меня закончились. Тем более что и развязка всех событий наступила уже довольно скоро.

Никита Василенко Сказ о том, как юный слушатель «Эха» сотрудником стал

Так получилось, что пол моей жизни я являюсь слушателем «Эха Москвы». С тех пор как мы с семьей переехали ближе к столице, приемник на кухне круглосуточно передает 91.2 FM. Не знаю, было ли здесь какое-то прямое влияние, но с годами мои будни все плотнее пересекались с тем, о чем говорилось в эфирах радиостанции. Я увлекся творчеством группы The Beatles, для которой уже много лет на «Эхе» есть свой час, поступил в Высшую школу экономики, эксперты которой чуть ли не ежедневно появляются в эховских передачах, был свидетелем и участником многих политических событий последних лет, о которых так часто говорила радиостанция. Я чувствовал, что рано или поздно мне удастся познакомиться с «Эхом» поближе, и этот день настал!

На факультете прикладной политологии, по окончании 3 курса, как всегда наступает период летней практики. Вдоволь насладившись своим небольшим, но интенсивным участием в политике, мне захотелось от нее отстраниться, так как многое из того, что я наблюдал, приводило к мысли, что выбранный мной путь политолога непременно ведет меня к жизни Остапа Бендера, знавшего миллион способов «честного» отъема денег у граждан, в моем же случае «честного» отъема голосов электората. Естественно, можно заниматься и академической политологией, но такой путь был бы для меня слишком скучным. Поэтому в поисках практики я руководствовался тем, что ждал от будущего места нескончаемого драйва, то есть возможности с первых дней окунуться в работу и уходить в нее все глубже, чтобы найти себя. И вот, мне сказали, что есть возможность попробовать себя на «Эхе Москвы», нужно только отдать резюме.