Эгрегоры и кризис. Ветер перемен - [4]

Нас уже не беспокоят вопросы погоды, питания или отопления, потому что так или иначе все это решается огромным социальным механизмом. Мы не мерзнем зимой, не слоняемся голыми по лесу в поисках какого-нибудь заблудшего лося. Нам это не нужно. Но с другой стороны, мы испытываем насущную необходимость в том, чтобы окружающая нас великая социальная машина работала без сучка и задоринки и чтобы наше взаимодействие с ней было бы эффективным настолько, чтобы обеспечить все наши нужды. Сейчас мы соотносимся с социальным миром так же, как морской зверь соотносится с морем и его возможностями. Это прекрасный механизм, и он дает прекрасный результат. На нашей планете мы не имеем другого такого примера столь же успешного развития биологического вида.

Кризис как бумеранг ошибок

Существует лишь одна проблема. В середине позапрошлого века социальные тенденции вдруг стали немного выше человека. Они стали над ним доминировать. Давайте попробуем представить себе этот механизм.

Если в тесном пространстве находятся десять человек, один из которых курящий, а остальные – нет, то, вероятнее всего, он своим курением будет мешать окружающим. И курить ему запретят. Или один человек растит цветы, а все остальные бульдогов. Представьте себе этот сюжет, но в гигантском масштабе. С развитием человечества, с развитием социума огромная масса людей начала подавлять отдельного человека.

Это усугубляется тем, что мы с вами – существа все-таки биологические, продукты нашей биосферы. И вы прекрасно знаете, что ум и доброта встречаются значительно реже, чем злоба и глупость. Наш великолепный, наш болыпой-преболыпой механизм общества, который является единственным способом обмена, допустим доставки бананов на север (то есть механизмом, обеспечивающим обмен широчайшим образом), начал немножечко подавлять самого человека по одной простой причине: человек все-таки исходно является биологическим существом. Человеку, как любому другому животному, во всем его величии, во всей его красоте, свойственны и жадность, и глупость, и эгоизм. Несмотря на то, что с этими качествами боролось огромное количество гуманистов, философов, политиков и религиозных деятелей, они все равно встречаются чаще, чем другие, позитивные качества.

И получилась такая вещь: с одной стороны, мы создали прекрасный социальный механизм, который обслуживал и продолжает нас обслуживать, с другой – стали от него зависимы, а с третьей – он совершенно естественным способом явился хранилищем наших ошибок. Ошибок индивидуального мышления человека, его поступков и так далее. Причем человек никак не мог этого избежать. Ведь ему свойственно ошибаться, свойственно не продумывать ситуацию до конца. И все эти ошибки, которые можно вроде бы отложить на завтра, все равно копятся в связях между людьми, в обычаях, в традициях, в социальных механизмах, в законах и в экономических институтах. Копятся они, разумеется, для того, чтобы потом к нам вернуться.

Эта взаимозависимость человека и социума является трагическим моментом, ясно проступившим именно в современном обществе.

Да, кризис является бумерангом ошибок. Ошибки, закинутые в будущее, возвращаются, и весьма метко. И наши взаимоотношения с обществом, которое является хранилищем наших ошибок, ярко проявляется в последнее время. Все дело в том, что сейчас остро стоит вопрос о начале некоего второго этапа эволюции человека внутри уже созданной им социальной среды.

Усредняющий фактор

Создатель и создание вступили в фазу противоречия: создатель больше не может развиваться внутри созданной им оболочки законов, конвенций и правил общежития. Социум перестал идеальной средой для человека. Но в то же время остается единственной формой существования человечества. Противоречие налицо.

Подумайте: высшим и единственным мерилом всего происходящего может выступать только сам человек. Он сам это делает. Сам создал социум, и создал его для себя. Поэтому он является окончательным мерилом. Но… Проблема в том, что окружающий нас социум – это всегда немножечко вчерашний день. А не завтрашний, как принято считать.

Давайте разберемся. Один человек может ошибиться, тысяча человек ошибутся с меньшей вероятностью, миллион человек не ошибутся (другое дело, что это происходит с разной скоростью, миллион думает медленнее единицы). В социуме происходят процессы как бы реструктуризации, переработки этих наших ошибок. К примеру, Советскому Союзу (а вместе с ним и всему человечеству) потребовалось семьдесят лет для того, чтобы понять, что идея коммунизма, несмотря на всю ее теоретическую красоту, оказалась бесплодна. Благодаря такому механизму, с одной стороны, социум потихонечку очищается от ошибок (и поэтому является выражением ошибок вчерашнего дня общества), но с другой – в нем проглядывают новые тенденции. Однако новые тенденции социум не проявит сам: это же понятно, он зависим от человека. Человеку придется думать и, взаимодействуя с ним, самому вынашивать новые тенденции.

Когда-то давным-давно у социума появились собственные интересы. Заметьте, при первобытно-общинном строе или в Средние века, например, создание социума было жизненно необходимо для выживания. На фоне оледенения и других проблем социум человека просто спас. А в настоящее время создалась парадоксальная ситуация. Перерабатывая человеческие ошибки, общество чрезмерно травмирует зависящего от него человека.