Егоркин разъезд - [16]
Выйдет Егорка на улицу и стоит как пень, а если начнет с кем-нибудь барахтаться, то ничего хорошего из этого не получается. Летом Егорка легко справляется с Володькой, обхватит его руками и — шлеп на землю, а зимой — не тут-то было, толкнет Володька Егорку — он и летит в снег: пимы-то как чугунные, не поднимешь враз. Но все же при нужде можно и в таких ходить.
— Феня, а Феня! — зовет Егорка.
— Ну?
— Сегодня воскресенье…
— Ну и что?
— Пимы дашь?
— Холодно, сиди, — вмешивается мать.
— И нисколько не холодно, — доказывает Егорка. — Солнышко вон как светит, и окошко оттаивает. Дайте, а?
Мать и Феня молчат.
— Вам же хуже, если не дадите, — грозит Егорка.
— Почему хуже? — опрашивает мать.
— Из-за штанов. Протру их на печке, а починять вам придется.
Мать улыбается и говорит Фене:
— Дай, пусть он хоть нос высунет на улицу.
— Бери, — соглашается Феня, — только не надолго и смотри не забирайся, куда не надо. В прошлый раз пришел весь в снегу.
— Вот посмотришь, будут чистенькие и сухонькие, — обещает радостно Егорка и прыгает с нар.
Очутившись на крыльце, Егорка некоторое время стоит, как зачарованный. Ночью выпало много снегу, и теперь, под лучами яркого солнца, все вокруг сияет и искрится. Егорка жмурится, крутит головой и думает, куда же ему перво-наперво податься. «Побегу сначала к Гришке, — решает он, — а уж потом вместе с ним мы пойдем»… Додумать, куда пойдут они вместе с Гришкой, не удается — откуда-то доносятся ребячьи крики и смех. Егорка прислушивается: кричат за бараком, должно быть, на горке, и, кажется, там, среди орущих, находится Гришка. Ну да, он. Ишь, как заливается: «Дороги! Дороги!».
Егорка прыгает с крыльца, минуя ступеньки, и во весь дух мчится к горке. Обогнув угол барака, он сразу же узнает всех ребятишек. На самом конце дорожки Степка. Он только что скатился и поднимается с продолговатого, как лодочка, лотка. Колька и Нюська взбираются вперегонки на горку, толкают друг друга и громко хохочут. Володька Сопатый и Витька с Толькой усаживаются на большие крашеные санки и, перебивая друг друга, кричат: «Эй, вы! Сторонитесь!». Гришка несется рыбкой: лежит вниз животом на круглой, как решето, ледяшке.
Сердце Егоркино трепещет от радости. Сейчас и он присоединится к ребятишкам и тоже будет летать с горки, как птица. Верно, ни санок, ни ледяшки у него нет, но разве Гришка не выручит его?
Скатившись, Гришка быстро вскакивает на ноги, отбегает в сторону, машет рукой:
— Здорово, Егорка!
— Здорово, Гришка! — отвечает Егорка и бежит к другу.
На дорожке уже давно никого нет, но Володька, Толька и Витька все еще размахивают руками и надрываются: «Сторонись! Раздавим!» Но вот, наконец-то, им надоело кричать, и они срываются с места.
Проезжая мимо Егорки с Гришкой, Володька и его дружки дразнятся:
— Кулага пришел! Кулага пришел!
— Задавалы. Обзываются по-всякому, меня один раз с горки толкнули, — жалуется Гришка и сует в руки Егорки веревочку. — Иди спускайся, а я побуду тут.
Егорка берет ледяшку и лезет на гору. Гришка стоит на месте. На горке лучше, чем тут, оттуда виднее, и там сейчас соберутся все ребятишки, но Гришка уже так устал, что еле-еле двигает ногами. Умаяться есть от чего: на ногах пимы еще больше Егоркиных, а на плечах — засаленный отцовский пиджак. Егорка надевал один раз этот пиджак — он как железный.
Егорка взбирается на гору. Там уже сидят на своих лотках Нюська и Степка. Увидев Егорку, Нюська кричит:
— А ты за нами поедешь, ладно?
— Ладно, — Егорка подвигает ледяшку ближе к спуску.
В это время на горке появляются Володька Сопатый и Толька с Витькой. Не сказав ни слова, Володька отталкивает в сторону Егоркину ледяшку, а Витька говорит:
— Не суйся, Кулага. Поедешь за нами.
Егорка не желает ссориться, ему хочется быть сегодня со всеми в дружбе и хотя бы разика три скатиться с горки.
— За вами, так за вами — отвечает он.
Володька Сопатый и его дружки нарочно не торопятся. Сев в санки, они долго прилаживаются, приноравливаются, а потом опять принимаются кричать: «Сторонись, раздавим!» А Егорка стоит в сторонке и ждет.
— Ты чего, Егорка, не скатываешься? — спрашивает Степка.
— Не пускают.
— А ты вот так…
Степка толкнул Володькины санки, и они поехали как попало вниз.
Очнувшись под горкой, Володька, Толька и Витька быстро повскакивали на ноги.
— Погоди! — надрывался Володька. — Спустишься, мы тебе покажем.
— Всю харю расквасим, — угрожал Витька.
— Дожидайтесь, задавалы! — Степка показал кукиш и припустил домой.
Вслед за ним подалась и Нюська.
Задавалы обозлились, что им не удалось расправиться со Степкой, подошли к Гришке.
— А ты, Кисель, чего стоишь тут? — спросил Володька.
Гришка молчал.
— Отвечай, когда тебя спрашивают! — наступал Толька.
— Горка не ваша, — сказал Гришка.
— А чья, чья? — приставал Володька.
— Наша.
— А вот и врешь, а вот и врешь.
Володька с Витькой ухватились за Гришку и начали пригибать его, а Толька прыгал вокруг них и выкрикивал:
— Кланяйся, Кисель, кланяйся!
— Отстаньте, ну, отстаньте, что ли? — просил плачущим голосом Гришка.
Егорке стало жалко товарища, и он со словами: «Дай им в брюхо, Гришка!» плюхнулся на ледяшку и покатился.
Герои этой повести — школьники лесного заволжского села — заняты ответственным и благородным делом: они помогают егерю охранять богатейшие природные богатства своего края. Много сил приходится потратить егерю и его маленькому сыну Ромке Хромову, бойцам Пионерского дозора, много опасных приключений пережить, защищая птиц, зверей, обитателей озер и рек от браконьеров, от пагубного равнодушия к природе иных сельских жителей.
У каждой пионерской дружины есть свое красное знамя — знамя дружины, пионерское знамя. Но есть такие дружины, которые рядом со своим пионерским знаменем хранят знамена, опаленные пламенем и пробитые пулями. Эти знамена вручили ребятам ветераны революции и войны. И у каждого такого знамени своя яркая, незабываемая история. В 1961 году в Москве соберутся юные знаменосцы, которым доверены эти знамена. И каждый из них расскажет удивительную историю своего знамени. Это будет большой Совет знаменосцев пионерии. В книге писателя Юрия Яковлева «Совет знаменосцев» оживают страницы истории наших знамен.
Кировский учитель О. К. Кобельков любит и знает природу родного края. Многие его рассказы написаны непосредственно по наблюдениям за жизнью животных в Нургушском заказнике. Герои его сказок также связаны с окружающим их миром растений и животных.
Рассказы о дальневосточных пограничниках 30-х годов, о том, как верно и стойко несли они свою нелегкую службу на сторожевых катерах. Для среднего и старшего школьного возраста.