Его звездная подруга - [40]

— Пойдем досыпать к тебе. — На миг задумался. — Ну, ты будешь досыпать, а я ретируюсь раньше, чем ты оценишь ситуацию и опять дашь мне по печени.

Все это походило на разговор с самим собой. Брэнд поднялся, размял затекшие мышцы и легко подхватил Джен на руки. Точно так же он нес ее в каюту после рекреационной камеры, и тогда она была вся в слезах. Судьба у него такая, что ли, носить ее в кровать в бессознательном состоянии?

У ее комнаты проблема настала иная. Дверь была заперта. Он сам, по совету Гранта, дал Джен ключи и возможность запираться, когда она хочет. Чтобы чувствовала себя в безопасности и лишний раз не нервничала. Конечно, запасной ключ где-то был, но поиски его грозили превратиться в беготню по дому с Джен на руках. Это соберет толпу зрителей. Еще двери можно было открыть аварийной системой, но тогда приедет полиция или пожарная служба.

Жили они обособленно, друзей почти не имели. Артен девушек не водил, приятели у него не оставались, а Миранда если кого и приглашала, укладывала в своей комнате. Поэтому гостевых было всего две, и, естественно, вторая была для проживания не подготовлена.

— Что бы ты выбрала? — вслух спросил Брэнд. — Мою комнату или диван в гостиной?

Диван он и врагу не пожелает. На нем сидеть-то для спины опасно, не то что спать. Все собирался сменить, да времени и желания выбирать не было. Решение виделось однозначным: его комната. Положит Джен, уйдет работать, при обычном режиме спать ему осталось два часа, все равно не выспится, незачем и пытаться уснуть, да еще и рядом с Джен. Или, того хуже, на диване! Примет душ да просмотрит с утра новости внимательно и вдумчиво.

Он как можно тише прошел мимо комнаты Артена. Брэнд не был идиотом, он видел, как эти двое подталкивают их с Джен друг к другу. За обеденным столом, когда Джен приходила, единственное свободное место было рядом с ним, хотя Артен со смерти матери никому не давал его занимать. Когда Брэнд впервые увидел, что Джен сидит и болтает с его сыном на этом самом месте, подумал, что свихнулся. Миранда тоже под разными предлогами оставляла их наедине. Сначала Брэнд только злился на глупые мечты детей, а теперь его это даже забавляло, учитывая то, что Джен совсем ничего не замечала. Похоже, и Артен и Миранда хотели, чтобы Дженни осталась. Чего хотел он сам — большой вопрос, но обижать ее больше не хотел точно.

Брэнд аккуратно уложил девушку на постель. Она больше не плакала и лежала расслабленно. Он достал из шкафа плед и, как тогда, в больнице, начал укутывать в него Джен. Она пробормотала что-то и тяжело вздохнула. В нос ударил невероятно притягательный сладкий запах. Брэнд смотрел на спокойное красивое лицо, отмечая небольшой шрам на скуле, и никак не хотел отрывать взгляд.

— Сколько же у тебя шрамов, — пробормотал он. — Вечно куда-нибудь лезешь да?

Она облизнулась во сне, получилось смешно. Правда, мужчине было не до веселья. Он провел рукой по мягким пушистым волосам и вдоль позвоночника. Убрал ее волосы, чтобы не мешались. Но целовать не стал. Может, потом, когда он будет точно знать, что она ему ответит…

Когда он уже собрался ее укладывать, Джен вдруг совершенно неожиданно, не просыпаясь, обняла его за шею и затихла на плече, сопя прямо в ухо. Такого поворота Брэнд точно не ожидал. Да что ей такое снилось?!

— Хочешь, чтобы я остался? — усмехнулся он. — Я не против, но утром ты точно убьешь меня.

К собственному разочарованию, он уложил-таки девушку на постель и потушил ночник. Потом, подумав, оставил сообщение на экране, в котором написал, что всего лишь уложил ее спать здесь, потому что ее комната была закрыта. Успокоит, заодно и убедит в неприкосновенности ее личного пространства. Что-то ему подсказывало, что, если бы он нашел ключ, Джен не пришла бы в восторг.

Настроение отчего-то было приподнятым. Брэнд в последний раз окинул взглядом комнату, чтобы убедиться, что все хорошо, и отправился принимать душ.

Когда он вернулся, Джен еще спала, так же как и дети. Появился шанс поговорить о наболевшем с Грантом и не готовить завтрак, ожидая, когда проштрафившиеся девушки этим займутся. Брэнд заперся в кабинете, где никакой мебели, кроме стола и стула, не было — он любил большие пустые пространства, — и принялся звонить по голофону врачу.

— Брэнд, ты свихнулся? Так рано!

Грант не выглядел сонным, хоть и был без халата. Напротив, он как-то даже запыхался, будто делал зарядку или что-то по дому. Брэнд заметил на заднем плане несколько пакетов со стройматериалами и посочувствовал доктору: ремонт своими силами — это страшная вещь. Даже на такой станции, как «Денеб», люди, которые зарабатывали не так много, вынуждены были сами заботиться о своем доме.

— Я хочу поговорить о Джен, — сказал Брэнд. — И об этих ее эмоциях.

— Слушаю тебя. Вы снова поссорились?

— Нет, слава звездам. Но ты сказал, будто у нее все эмоции сильно приглушены. И она не испытывает сильного гнева, обиды или, допустим, влечения. Однако она разозлилась на меня, когда мы поссорились, а сегодня во сне плакала. Если у нее органическое повреждение мозга, она ведь не могла плакать из-за того, что увидела плохой сон?