Его высочество господин целитель - [3]

Все-таки события в Лопере пошли мне на пользу – соображать я стал явно быстрее. Растопырил руки и… активировал доспех. Без шипов. Мячиком отлетев от меня, наставник бессознательно активировал собственный доспех и остановился. Вместо ожидаемого громоподобного вопля я услышал сдавленный шепот:

– Филлиниан… Живой…

Со стороны Греллианы послышался глубокий вздох со всхлипом и тихий голос:

– Ну засранец! Я тебе покажу, как пропускать занятия без уведомления наставников!

Женщина вышла из-за стола, размашистым шагом подошла ко мне, пристально вгляделась в мои глаза и быстрым движением притянула мою голову к своей груди. Доспех я, разумеется, к этому времени уже деактивировал. Лабриано тоже подошел с левого бока, положил руку мне на плечо и молча крепко сжал.

Так мы и простояли некоторое время живой картиной «Возвращение блудного студента», пока хозяин кабинета не напомнил о своем существовании:

– Простите, господа, что прерываю вас в такой момент. Я понимаю ваши чувства, но, к сожалению, время неумолимо бежит, а некоторые вопросы мы обязаны решить до обеда.

Наша триединая композиция распалась, и наставники под белы ручки сопроводили меня к столу, где усадили между собой, не мучаясь проблемой разгрома другой части кабинета. Кламириан предложил мне кратко пересказать, что со мной произошло, и подробнее осветить те моменты, которые касались непосредственно целительства.

Как я и предполагал, рассказ об исцелении егеря от паучьей болезни вызвал бурную реакцию со стороны наставников с последующим штурмом моих ушных раковин посредством модулированных звуковых волн. Дровишек в топку их ярости подбросило признание, что ассистировала мне младшая помощница, даже не знахарь, как в Сербано. Порученец растворился в темном углу кабинета и, прикинувшись ветошью, тихо пережидал грозу, используя все мастерство, приобретенное в схоле невидимок. Зато наставники от всей души, не стесняясь в выражениях – слава богам, обошлось без рукоприкладства, – врезали мне громовыми раскатами сразу в оба органа слуха, проверяя их выносливость и адаптивность. Минут десять продолжалась бомбардировка моего отупевшего мозга тяжелыми валунами правильных слов и прописных истин, пока снаряды не кончились, а баллиста и фрондибола не рухнули замертво от усталости. Проще говоря, наставники стали повторяться, а языки их – заплетаться.

Греллиана откинулась на спинку стула, достала платок и, утомленно протирая мокрое от пота лицо (видно, не на шутку за меня переживала), негромко сказала:

– Слава богам, что без метастазов, а то бы…

– Мм…

– Что? – живо насторожилась наставница.

– Вообще-то… с метастазами… на последней стадии… – робко промямлил я, ожидая уже не бури, а урагана, тайфуна, торнадо или всемирной катастрофы на мою несчастную голову.

Вместо этого оба громовержца со стоном схватились за головы, всем своим видом показывая: убиты наповал ржавым кривым ножом без ручки.

– Я предлагаю, – слабым голосом зачахшего в вегетарианстве тигра сказала Греллиана, – тихо задушить этого примерного ученика и прикопать где-нибудь…

– Если вспомнить, сколько раз его уже все хоронили под камнепадами, то прикопать не получится – вылезет и снова будет нам нервы на магус наматывать, – на полном серьезе подхватил Лабриано.

– Рассказывай. Всё. В мельчайших подробностях, – ровным голосом приказала целительница.

Я и рассказал в деталях, стараясь ничего не упустить. В том числе о слиянии с пациентом (мне показалось, наставники одобрительно переглянулись), о капельнице, сделанной из преобразованного узора защитного купола (здесь Греллиана и Лабриано одновременно недоверчиво хмыкнули), о самом процессе исцеления и о том, что из-за сопротивления организма больного я не мог прервать сеанс.

– Пожалуй, его спасло использование капельницы, – первой вышла из задумчивости целительница. – Как ты считаешь?

– Уверен, – подтвердил Лабриано. – Иначе у него и наполовину не хватило бы ресурсов. Следует признать, что в этих новомодных капельницах, придуманных травниками, есть что-то полезное и для нас.

– Я считала, что проку в них нет: пока их состав по венам дойдет до сердца и вернется в нужную область… А мальчишка, следует признать, здорово придумал – вводить иглу прямо в артерию возле больного органа. Еще, пожалуй, можно будет расщеплять поток и распределять прямо по капиллярам…

Все затихли, обдумывая новую идею.

– Ну-ка, покажи узор трубки, – попросил меня Лабриано.

Я продемонстрировал трубку и еще показал узоры для перемещения флаконов. Магическим зрением мы втроем разглядывали структуры. Я – в очередной раз, наставники – впервые.

– Так, – сказал Лабриано. – Ясно. Вот сюда добавляем блок управления, сюда – узор сглаживания, ты его еще не изучал, поэтому и не мог использовать… Зачем отталкивать поток вещества от стенок, когда можно реализовать простое скольжение вот этой добавкой. Так и трубка получается гораздо тоньше… По размерам уже сопоставима с капиллярами.

Вот что значит опыт!

– А вот тут можно добавить рассекатель, – воодушевилась Греллиана. – Тогда впрыск пойдет избирательно… А если еще добавить фильтры, чтобы поступали только нужные вещества…