Встав со стула, Матиас подошел к Кендалл.
— Как вы это сделали? Чертова штуковина не работала, когда я сюда приехал.
— Сейчас с ней все в порядке, — сказала она, затем со странной улыбкой спросила: — С чем еще у вас возникли проблемы?
— С чего вы взяли, что у меня возникли проблемы?
— Ну, вы, кажется, упоминали, что ни один из приборов не функционирует.
— Ах, да. Кофеварка, — произнес он, указав ей на главную из своих проблем.
Кендалл понимающе кивнула.
— Мне следовало сразу понять, что вы придумали эту несуществующую проблему с контрактом лишь для того, чтобы заставить меня привезти вам кофе.
— Я никогда…
Она мягко улыбнулась, словно сочувствуя ему.
— Бедняжка Матиас был вынужден обходиться целую неделю без утреннего кофе. Удивительно, что вы еще держитесь на ногах.
— Держусь на ногах? — повторил он. — Для этого мне не нужен кофе.
— Ну конечно. — Прищурившись, Кендалл посмотрела на него. — Тогда, полагаю, вам будет неинтересно узнать, что у меня дома есть точно такая же кофеварка, и я могу ее починить. Конечно, если с ней действительно что-то не так, — добавила она, чтобы уязвить его.
И у нее это получилось.
— Она не работает, — настаивал Матиас. — Я делал все, но даже часы на ней неправильные.
Потрепав его по плечу, Кендалл подошла к столешнице, на которой стояла кофеварка. Опять издевается! — подумал он. Она нажала две кнопки, затем большую красную. Загорелась маленькая зеленая лампочка, но ничто не указывало на то, что машина работает. Не было слышно ни жужжания кофемолки, ни шипения воды.
— Вот видите, — сказал Матиас, — она сломана.
— Я настраиваю для вас таймер, — пояснила Кендалл. — Она каждое утро в шесть часов будет включаться и варить кофе, если вы вечером будете ее наполнять.
Он удивленно уставился на нее.
— Как вам это удалось?
Она указала на зеленую лампочку.
— Я настроила часы, а затем нажала кнопку с надписью «таймер». Потом машина сама укажет вам, что делать дальше.
Матиас ничего не сказал. Он по-прежнему с восхищением смотрел на Кендалл, даже не представляя себе, как будет обходиться без нее всю оставшуюся жизнь. Он был вынужден признать, что нуждается в ней. По-настоящему нуждается. И не только в офисе. И это начинало его пугать.
Улыбнувшись, Кендалл протянула руку.
— Ладно, давайте мне его. — Ее голос дрожал от едва сдерживаемого смеха.
— О чем вы говорите? — удивился Матиас.
— О вашем новом «Блэк Берри», — ответила она. — О том, что вы неделю назад привозили ко мне в отель. Я запрограммирую его для вас.
— Не нужно, — сказал он.
Кендалл удивленно подняла брови.
— Неужели вы сами его запрограммировали?
— Не совсем.
— Тогда дайте мне его, и я все сделаю.
Матиас раздраженно вздохнул.
— Это невозможно.
— Почему?
— Потому что он покоится на дне озера Тахо.
В течение нескольких секунд Кендалл недоверчиво смотрела на него, затем начала смеяться. У нее приятный смех, подумал Матиас. Веселый, непринужденный. Он попытался припомнить, когда в последний раз слышал смех Кендалл… и осознал, что вообще не слышал его. Вплоть до сегодняшнего вечера. Она всегда была такой серьезной на работе. Такой практичной и деловитой. Находчивой и умелой. Он всегда считал ее серьезной и сдержанной, и ему даже в голову не приходило, что под одеждой в мужском стиле прячется настоящая женщина.
Кендалл подошла к микроволновке, чтобы достать тарелки. Несмотря на свою привычную строгую одежду и собранные в узел волосы, она сейчас казалась более раскрепощенной, чем когда работала на него. Она стала… другой. Более мягкой, теплой, доступной…
У него и у самого потеплело на душе, с удивлением подумал Матиас. Что же будет, если он к ней приблизится? К счастью, впереди у него целый вечер, чтобы это выяснить.
Наблюдая за тем, как Матиас настраивает телескоп, Кендалл спрашивала себя, как ему удалось за неделю так сильно измениться.
Она повторила про себя слово, пришедшее ей на ум, и попыталась отбросить его, но не смогла. Сегодня вечером он был… обаятельным. Даже в своих самых смелых мечтах она не могла вообразить, что когда-нибудь даст ему такую характеристику. Когда она работала на него, он был каким угодно: резким, суровым, требовательным, но только не обаятельным.
Она видела его таким лишь однажды. Это было два месяца назад, когда Матиас вернулся после встречи с братом, с которым не виделся много лет. В течение нескольких дней он казался спокойным, рассеянным и умиротворенным. Было очевидно, что мужчины выясняли отношения, потому что Матиас вернулся из той поездки с подбитым глазом.
Легкий бриз с озера разметал ее волосы. Вместо того чтобы собрать выбившиеся пряди в узел, Кендалл просто откинула их назад. В этом спокойном безмятежном вечере было что-то такое, отчего ей совсем не хотелось становиться привычной строгой и сдержанной помощницей Матиаса Бартона.
Открытая веранда огибала всю заднюю часть дома. Она была уставлена деревянной мебелью и растениями в горшках. Солнце низко висело над вершинами гор, покрывая гладь озера шлейфом из бледного света. Становилось все прохладнее, и Кендалл пожалела, что не взяла с собой куртку.
Внезапно она поняла, что ей совсем не хочется возвращаться в отель. Ей было приятно проводить время с Матиасом теперь, когда она ощущала себя почти на равных с ним. Он больше не был промышленным магнатом и требовательным начальником, а она его подчиненной. За ужином вместо работы они говорили об озере Тахо и доме Хантера, маленьком городке в штате Вашингтон, где выросла Кендалл, любимой собаке Матиаса, которая была у него в детстве, своих успехах в учебе. Такие вещи обсуждают люди, которые хотят ближе познакомиться друг с другом.
