Его любимая ведьма - [47]

– Третья бутылка водки была лишней, – ошарашенно пробормотал один из молчавших парней. И уже Кощею. – Слышь, мужик, ты бабу свою успокой. Она ж так голос сорвет, немой останется. – И сразу же, задумчиво. – Хотя, может, оно и лучше – немой. Меньше болтать будет.

С таким напутствием я замолчала сама. Юлька тем временем уже посадила жаб на ладони, прошептала что-то, и те исчезли – растворились в вечерних сумерках.

– Спать, – повелительно махнула рукой Юлька в сторону парней.

Они, не сопротивляясь, упали на траву и захрапели.

– Проснутся больными, – заметил Кощей.

Юлька скривилась, но в следующую секунду под четверкой оказался матрас. Сверху их укрывало одеяло.

– Пошли отсюда, – проворчала Юлька, – вещи сами исчезнут, когда мужики проснутся. А то Дашка еще кого-нибудь в жаб превратит.

Я покраснела, но промолчала, – голос я все-таки сорвала.

Дальше гуляли, каждый думая о своем.

– Куда ты их отправила? – только однажды спросил Кощей.

– В Лукоморье, к первым жабам, – блеснула глазами Юлька. – Расколдовывать, так всех вместе.

Я поперхнулась слюной, представив, как отреагируют лукоморские мужики на кикимор.

Глава 9

Анютины глазки,

Жасмин, маргаритки,

Вы – буквы на свитке

Поблекнувшей сказки.

Вы где-то дышали,

Кому-то светили,

Без слез, без печали,

Вы жили, вы были.

И вот чрез мечтанья,

Воздушны и зыбки,

Вы шлете сиянья,

Дарите улыбки.

К. Бальмонт. «Анютины глазки»

Голос вернулся сам, на следующий день. На ночь Юлька напоила меня какой-то горькой гадостью, которую назвала настойкой на мухоморах, и утром я могла не только говорить, но и снова визжать. Впрочем, последнее было пока не нужно.

– Какое кино, – поморщилась Юлька во время завтрака, услышав планы Кощея на день. – Ты, значит, в офис сбежишь, а мы должны время в кино убивать?

– Предлагаешь вам обеим со мной в офис отправиться? – вопросительно приподнял брови Кощей. – Даша из-за одной секретарши потоп устроила. А там женщин много. Зальет нас по самую макушку.

Я покраснела.

– Врете вы все, – фыркнула обиженно, сделав несколько глотков горячего крепкого кофе, – обижаете тихую скромную ведьму.

– Тихая скромная ведьма увеличила популяцию лягушек за пару дней сразу на несколько голов, – язвительно напомнила Юлька, жуя кусок пиццы. – Кощей, она опасна для общества. Ее из лукоморского дворца вообще выпускать нельзя.

Обормоты. Оба.

В итоге сошлись на том, что мы с Юлькой погуляем пару часиков по магазинам, пока Кощей решает свои дела, а потом втроем отправимся куда-нибудь в развлекательный центр. Боулинг, игровые автоматы, ледовый каток – да мало ли развлечений можно найти.

Кощей сбежал из квартиры с явным облегчением.

– Бедный мужик, – хмыкнула ему вслед Юлька, – с какой скоростью он ступеньки перепрыгивал. Довела ты, Дашка, мужа.

– Будешь умничать – в жабу превращу, – огрызнулась я и под смех Юльки отправилась переодеваться.

Блузка и юбка, цветастые, относительно теплые, как раз на ветреную погоду, сделали из меня растолстевшую фотомодель.

– И чего ты ворчишь, – пожала плечами Юлька, когда я пожаловалась ей, что выгляжу не так, как надо, – ты сейчас в положении, так что… Дашка! Дашка, не смей падать в обморок!

Не упала, только оперлась спиной о стену прихожей и спросила севшим голосом:

– Это ты сейчас пошутила, да?

– С чего бы? – удивилась готовая к прогулке Юлька, красуясь голыми коленками сквозь джинсы и довольно смелым декольте синей однотонной блузки. – Ты что, правда, не знала?

Нет, конечно, не знала. Я ж не гинеколог, чтобы из-за малейших симптомов за тестом в аптеку бежать Мне трех родов по самые уши хватило. Больше я никого не планировала. Тут Нику замуж выдать бы да эту троицу поднять, выучить, в идеале еще и с их вторыми половинками познакомиться.

– Ты сама мне настойку делала, – мрачно напомнила я Юльке.

– Так когда это было, – пожала плечами она. – Последний раз месяца три назад привозила. Или ты считаешь – выпил настойку и полгода свободен?

Не считала. Но эта беременность…

В общем, вместо прогулок мы с Юлькой отправились к гинекологу в ближайшую платную клинику. Анализы, узи, обследования. Вердикт не обрадовал: шестая неделя.

От аборта я отказалась, вышла на улицу из ворот клиники, села на скамейку, задумчиво уставилась перед собой.

– Не умирай, – ухмыльнулась Юлька, плюхаясь рядом. – Жизнь-то продолжается.

– Я боюсь вспоминать, сколько мне лет, – вздохнула я. – Ты видела глаза тех медсестер?

– Дашка, мозг включи уже. Ты далеко не старуха. Ведьмы живут долго. А глаза… Нормально на тебя смотрели. Как на всех. И вообще, хватит себя накручивать.

От спора нас отвлек трезвон мобильного.

На экране высветился номер Кощея.

– Да, – ответила я похоронным голосом.

– Даша? – встревожился Кощей. – Что произошло? Ты в порядке? Где Юля?

Я молча передала трубку подруге. Говорить не было ни сил, ни желания.

– Жива она, даже здорова, относительно, – сообщила насмешливо Юлька. – Ты там сидишь? Сядь на всякий случай. Нет уж, ты сядь. Сел? Ну, вот и молодец. Поздравляю, папаша, у вас будет двойня.

О двойне гинеколог не заикалась. Да и какой аппарат на таком сроке «увидит» количество эмбрионов. Так что либо Юлька врала… Либо…

– Алло! Кощей! Кощей, ты там жив? Смотри, помрешь, я некроманта найду, он тебя до родов Дашки личем оставит, – пригрозила добренькая Юлька. – Что? Нет, не шутка. Да, двойня. Ну, знаешь. Не доверять бабе Яге в таких вопросах. Я сейчас обижусь. Как, где мы? Возле клиники. Частной. Да, рядом с вашим домом. Подъедешь прямо сейчас? Ну давай, ждем.