Его кошмарная невеста - [16]

Бросив монетку пробегавшему мимо босоногому мальчонке, я кивком указала на захлопнувшуюся дверь:

— Знаешь их?

Ребёнок сверкнул дыркой на месте молочного зуба.

— Это? Постоялицы домовладелицы.

Так и думала, снимают.

— Имена госпожей ты, конечно, знаешь?

Малец оказался не промах, выразительно прищурился.

— Не слипнется? Столько шоколада в тебя не влезет.

— Я маме отнесу. И не шоколад, а мясо.

Хм. Я отсыпала ещё монет. Не жалко. Мальчик действительно собирался купить еды и отнести семье.

— Даму зовут леди Маэни Ладер, а её дочь леди Лика Ладер.

— Спасибо, мелкий.

Мальчишка сбежал, а я немного постояла и тоже пошла прочь бродить по столице — по запаху искать аптеку, в которой кроме разрешённых лекарств, можно раздобыть зелье, меняющее цвет глаз, и ещё какие-нибудь интересные снадобья.

Я честно призналась себе, что задумка — чистой воды авантюра. В светлом логове только меня и ждут. Или не ждут. Кто заподозрит в светлой невесте восставшую из могилы мёртвую тварь? Вот- вот. Из горла вновь вырвалось хищное урчание. Бойтесь, люди и нелюди — я иду. Жаль, на бег перейти нельзя — стражи остановят, пристанут с расспросами. Я в очередной раз втянула воздух, мысленно продолжая составлять список необходимого и продумывать порядок действий, и чем дольше я размышляла, тем больше мне нравилось предстоящее. Авантюра? Сто раз да! Но шанс на успех высок, и я сыграю. Бойтесь меня.

Из обычных аптек слабо тянуло грозой — именно так для меня пахло благословение Света, которое обязательно должно быть в каждом продаваемом снадобье. Мне повезло через три квартала. Грозой из стоящей на углу аптеки тоже тянуло, но не так сильно. Есть и не одобренные жрецами зелья, иными словами зелья запрещённые. Я обошла аптеку, грохнула кулаком по замку. В отличии от трактирной, аптечная дверь даже не дрогнула, а я обзавелась занозой. Выдернув, крошечную щепку, я придирчиво рассмотрела место укола.

— Траш! — выразилась я.

Во-первых, «заживает» от слова «жизнь», мне это не грозит. Все полученные в шкуре дыры останутся со мной либо до возвращения в могилу, либо до возрождения, и я пободаюсь за второй вариант. А впредь стоит быть осторожней. Большую часть повреждений можно скрыть одеждой, но, увы, далеко не все.

Во-вторых, щепка мне в руку вонзилась на простая, а отравленная. Тяжёлая дверь открылась. Плотно сбитый крупный мужчина, больше похожий на матёрого воина, но никак не аптекаря, окинул меня цепким взглядом.

— Чё надо? — грубо спросил он.

— Капли, меняющие цвет глаз.

— Нет у меня такого. И шла бы ты отсюда, не то страже сдам, — он попытался захлопнуть дверь.

Я поставила ногу и перехватила створку пальцами.

— Страже ты меня не сдашь, потому что неблагословлёнными зельями торгуешь только так. Ну не будь букой, продай. Хочу невыразительные карие глаза.

— Невыразительные? — зацепился за подсказку аптекарь.

Да, бука, я не за красотой пришла, я тоже незаконным балуюсь. Сам факт моего существования одна сплошная незаконность. Аптекарь ненадолго задумался и решился:

— Жди здесь.

Я кивнула.

Через пять минут мужчина вынес флакон, цену назвал вполне приемлемую. Надуть решил? Зря. Я резко подалась вперёд, выхватила флакон из его пальцев и, пока он осознавал случившуюся перемену положений, сорвала крышку, понюхала, лизнула и широко улыбнулась:

— Бука, я сейчас это фуфло в глотку тебе залью. И не думай, что яд с двери тебя от меня спасёт. Ну! Аптекарь побледнел и испарился. Вернулся в считанные секунды, вручил другой пузырёк.

— Оно? — лениво поинтересовалась я, придирчиво рассматривая мутную жидкость на свет.

— Оно.

Не врёт. Я удовлетворённо кивнула:

— Ладно, живи, ведь скоро мне потребуется добавка.

Аптекарь сглотнул. Я отдала ему озвученную ранее сумму, послала воздушный поцелуй и, весело насвистывая, удалилась.

До вечера я закончила с покупками. Можно сказать, я почти готова к штурму дворца. Осталось привести себя в порядок, но перед этим меня ждёт ещё одна ночная вылазка. Тьма выполнила обещание своеобразно: чтобы скрыть свою сущность от жрецов, я должна спуститься в колодец. Пояснять богиня ничего не стала, отделалась туманным «разберёшься, ты же не совсем глупенькая». То есть дурочка, но с надеждой на поумнение. Я вздохнула.

Дорожную сумку, заметно потяжелевшую от резко возросшего количества вещей, я отнесла на крышу пустующего особняка и припрятала у трубы. Схрон откровенно скверный, но на пару часов сойдёт. Сомневаюсь, что найдётся вор, которому приспичит прямо сейчас пошарить именно на крыше, но если такой объявится — ему же хуже. Заодно я перегнулась через край и заглянула в трубу, кроме покрытой гарью кирпичной кладки ничего не увидела. Спускаться не стала — всему своё время.

Я быстро сползла по стене вниз, уже запомнила, за какие выступы цепляться, мягко спрыгнула с метровой высоты и нырнула под прикрытие сада. Я уже собиралась махнуть через забор, когда услышала шум. Не поняла юмора. Пришлось вернуться и забраться под куст из неколючих и раскидистых. На западе догорает закат, в саду темно. Единственное, что может выдать меня — белая кожа. Но если ладони спрятать под себя, а лицо прикрыть волосами — не рассмотрят. Я замерла, даже дышать прекратила.