Его дикое проклятие - [76]

Гордость Вики запрещала ей лгать, требовала сказать правду, пусть даже это было в высшей степени неблагоразумно.

– Я готова совершить то, что от меня ожидают, – просто ответила она.

Каллахан кивнул:

– Хорошо. Я тоже.

Он постучал, и дверь распахнулась.

Вике очень захотелось сбежать. За дверью оказалась чертова спальня. На широкой кровати лежала целая куча одеял. Неприятный сладковатый запах висел в воздухе – смесь пота, увядших цветов и лаванды. Она зашла внутрь только потому, что Каллахан ее толкнул.

Ее ноги становились тяжелее с каждым шагом, приближавшим к кровати. Ее стошнит, если от нее ждут, что она…

Но тут она разглядела, что под грудой одеял лежит мужчина, и облегчение, которое охватило ее, было совершенно неуместным. Этот человек, похоже, пребывал на смертном одре. Его лицо было бледным и таким осунувшимся, будто на голый череп натянули смятую бумагу. Он лежал в поту между изысканно расшитыми подушками и бархатными одеялами.

Наверное, это был князь. Она слышала, что он болен, но не думала, что он уже ближе к смерти, чем к жизни.

Больной смотрел сквозь них, но когда он различил командира, его губы сложились в усталую улыбку.

– Каллахан, – слабо пробормотал он. – Как я рад. Ты же помнишь, мой мальчик, я поклялся, что тебя женю?

– Двенадцать лет назад, – ответил Каллахан. – Вскоре после того, как погиб ваш сын.

Вике понадобилось все самообладание, чтобы не выдать удивления. Он считал Аларика мертвым? Или просто убеждал в этом других?

Каллахан и князь обменялись еще несколькими репликами, будто забыв про Вику. Ее удивило, насколько близкими друг к другу казались оба, будто командир заменил князю сына.

И все же наконец им удалось перейти к официальной части – к причине, ради которой они сюда пришли. Им обоим пришлось подойти ближе к кровати и положить руки на грудь князя открытой ладонью вверх. Вика протянула левую руку, Каллахан правую – ту, в которой держал меч. Слуга принес чашу, накрытую крышкой, и поставил ее рядом с князем.

– Ты должна закрыть глаза, дитя, – сказал князь Вике. Это были первые слова, которые он обратил к ней.

Она подчинилась – а что еще ей оставалось? И тут внезапно что-то сильно и неодолимо, будто железный наручник, впилось в ее запястье. Она инстинктивно попыталась сжать пальцы в кулак, но в этот момент что-то упало ей на ладонь и ужасная боль вгрызлась в ее плоть, отдаваясь по всей руке. Распахнув глаза, Вика увидела, что Каллахан крепко держит ее. Свою правую ладонь он прижимал к ее левой, все глубже и глубже вдавливая в ладонь эту острую боль. Вика закричала, она была слишком ошарашена, чтобы противостоять давлению. И было почему! То, что князь слабо шевелил губами, она различала словно сквозь пелену, не в силах разобрать смысл его слов. Ничто не имело значения, кроме этой боли в ее руке. Она снова допустила слабость, снова покрыла себя позором – слезы неостановимо текли по ее щекам.

В какой-то момент Каллахан ослабил хватку, и что-то маленькое и твердое упало на пол между ними. Вика непонимающе смотрела то на этот предмет, то на свою ладонь, на которой отпечатался огненно-красный знак. У Каллахана такой же был на правой руке. Это был тот же символ, который она заметила и на его щеке – но там он уже зажил, превратившись в белый шрам.

– Она не умеет терпеть боль, ты должен закалить ее, – сказал князь Каллахану, и Вика предпочла бы ошибиться в своем понимании этих слов.

– Это все? – спросила она, когда Каллахан вытолкнул ее из спальни князя. Ее безумно трясло. – Теперь мы оба… Это и была наша свадьба?

– Тебе мало? – Он непонимающе покачал головой. – Хорошо, мы можем повторить ритуал, если ты считаешь, что этого недостаточно, но я не сторонник этой идеи.

Она сглотнула. Боль разливалась по всей руке. Ей хотелось только одного – пойти к ручью и охладить руку. Впрочем, они шли не назад, к большому залу, который находился рядом с выходом, а в глубь замка.

– Куда мы идем?

Он снова недоверчиво посмотрел на нее:

– Сколько тебе вообще лет, девочка?

– Двадцать. А что?

– Двадцать? – эхом отозвался он. – А ведешь себя, будто тебе четырнадцать или пятнадцать.

Да, ты бы явно предпочел такой вариант, извращенец, подумала она. Спросит ли он теперь, девственница ли она? Она соврет. Просто чтобы его разочаровать.

– Почему ты не знаешь, как празднуют свадьбу?

Вика горько пожалела, что не воспользовалась возможностью напиться до беспамятства, прежде чем дошло до дела. Возможно, тогда все это было бы более выносимо. По крайней мере, сам Каллахан. Его дыхание пахло элем и чем-то покрепче. Если он потребует, чтобы она его поцеловала, ее стошнит. Ей становилось дурно даже от одной мысли.

– Я знаю, как празднуют свадьбу, – ответила она сквозь стиснутые зубы.

– Ах. Правда?

– Да. – По крайней мере, в цивилизованном обществе. – Итак, с этим покончено.

Глава 35

ЛЭЙРА

На следующее утро мне понадобился добрый час, чтобы одеться, и примерно в два раза больше, чтобы добраться по длинному коридору до комнаты, где трапезничали остальные. Аларик проявил терпение, не предлагая мне помощь, и я была ему за это благодарна. Когда мне действительно будет это нужно, я обязательно скажу ему, но сейчас я могла справиться сама.