Его дикое проклятие - [33]

Меня разорвут на части.

Или я оставлю свой клинок.

Долю секунды я смотрела вниз, туда, куда плашмя приземлился дэм, которого я пронзила. Вокруг него уже столпилось множество других, и в мгновение ока мюродем оказался для меня таким же недостижимым, как самая высокая горная вершина.

Серый тем временем рванулся вперед, а я могла лишь беспомощно бежать следом и наблюдать, как на него набрасывается десяток дэмов. Почти половина последовала за ним. Другие ловко забирались на скалы, как порождения гор, чтобы отрезать ему путь. Он пропадет, если я сейчас же не вмешаюсь.

Резко вдохнув, я попыталась найти магию, которая могла бы мне помочь. На задворках сознания промелькнуло опасение, что кто-то может спешить ко мне на подмогу и заметит колдовство. В конце концов, это были очень оживленные улицы эс-Ретнея, и пусть сейчас они кишели дэмами, я вряд ли много бы выиграла, если бы спасла свою жизнь с помощью магии, а в следующее мгновение обнаружила, что кто-то это заметил. На концентрацию совершенно не было времени. Следующие дэмы уже протискивались мимо меня, и последней надеждой был кинжал Вики, спрятанный в сапоге. Им я пронзила грудь первой твари, а второй рассекла горло.

Обороняясь от дэмов, я ощутила странную внутреннюю борьбу. Я хотела загнать их туда, где им место, отогнать от себя, потребовать подчинения. И одновременно я помнила, что я здесь, на склоне Волариана, рядом с замком моих предков, и слишком хорошо ощущала, кто я – кто я на самом деле. Я не была бесстрашной воительницей, как бы мне этого ни хотелось. Я была просто Лэйрой, которая носила в себе страх, куда бы ни пошла. И этот страх становился все тяжелее, делая руки неуклюжими, а кинжал медленным. При этом я почти не боялась, что они одолеют и убьют меня. Я уже понятия не имела, чего боюсь – и это пробуждало во мне еще большую панику, когда я одного за другим убивала истощенных, голодных и отчаявшихся дэмов.

Их не становилось меньше. Они пришли на зов Аларика в ошеломляющем количестве. А я была на этой улице одна, потому что все разумные люди давно спрятались в безопасных укрытиях. Животный крик, разнесшийся над дорогой, заставил меня в ужасе застыть. Он доносился с улицы надо мной. У лошадей нет естественного возгласа боли. Они не стонут, испытывая страдания. Но в страхе смерти они иногда издают такой звук, будто кричит сам ветер.

На меня упала тень. Я тесно прижалась к скале, и в следующий момент на дорогу рухнуло массивное тело – прямо туда, где я только что стояла. Мой бедный конь в последний раз вытянул шею, лежа на земле, а затем с глухим стоном испустил последний вздох и неподвижно застыл. Его шерсть пропиталась кровью, а глаза были вырваны. Только копыта еще подрагивали, будто тело не осознало, что оно должно остановиться, ведь душа уже несется галопом в Лиаскай.

Я будто целую вечность смотрела на мертвого коня, и в моей голове проносились сотни мыслей. Что я вообще здесь делала, зачем мне нужно было скакать в замок, зачем я взяла с собой этого мерина? Я же заметила, что он беспокоится. Его гибель причиняла мне ужасную боль.

На самом же деле все эти размышления продлились не дольше пары ударов сердца, потому что уже в следующее мгновение я поняла: почти обезумевшие от голода дэмы сейчас всем скопом бросятся на мертвого коня, а я стою как раз рядом с ним.

Их хрипы и визги уже заполнили воздух, их когти скребли по скалам. Они обрушивались вниз, как волна, как единый организм, и я в ужасе отступила на несколько шагов. Снизу тоже лезли дэмы. Один из них заметил меня, сердито зашипел, словно я могла отобрать у него добычу, и прыгнул, атакуя. Я увернулась, но когти все же задели мое плечо и разорвали рукав платья.

Я оттолкнула дэма от себя, ударила его кинжалом, но недостаточно сильно, чтобы отогнать. В ярости тварь снова бросилась на меня, и я промедлила секунду, не успев уклониться. Дэм вцепился когтями в мое бедро и впился зубами в плоть над коленом. Закричав от боли, я едва не потеряла равновесие, потому что в тот же момент на меня прыгнул еще один дэм, жилистый и обросший шерстью, размером с охотничью собаку. Он повис на моем плече, как репей, и вцепился в руку. Казалось, будто первый прогрызает мне ногу насквозь.

Я метнулась в сторону, так что второго дэма ударило грудью об острые камни, и зажала его между собой и скалой, пока он, захрипев от боли, наконец не выпустил меня. Едва в силах пошевелить рукой, я ударила кинжалом первого дэма, и он свалился с меня.

Издавая стоны от боли и напряжения, я сбежала вниз по улице, стараясь оказаться как можно дальше от монстров, которые занялись телом бедного коня. Меня преследовали ужасные звуки чавканья, рвущейся кожи и ломающихся костей.

Мне стало дурно. Я тяжело прислонилась к каменной стене Волариана, умоляя гору дать мне хоть немного сил. Раны на плече и руках болели, но куда большей проблемой было повреждение на правом бедре. Оно почти не болело, а это всегда плохой знак. При этом по ноге продолжала стекать кровь, оставляя за мной темную дорожку. След.

В таком состоянии двигаться дальше невозможно, я далеко не уйду. Уже сейчас меня трясло и холод пробирал до костей. Резким движением я оторвала от своей потрепанной юбки полоску материала и крепко перетянула ногу выше раны.