Эгейская компания - [59]

Ларсен собрал вместе все фотографии, относящиеся к Эмборикосу, и начал их внимательно рассматривать с помощью стереоскопического увеличителя.

– Кто бы ни сделал эти снимки, он заслуживает ордена, – заключил он. – Нет, вы только посмотрите на это.

Ларсен передал фотографии Мейгену, который принялся их рассматривать с помощью специального прибора. Каждая деталь гавани четко вырисовывалась на снимках.

– Как вам это удается? – спросил Мейген у сержанта, доставившего снимки.

– В принципе, сэр, все довольно просто. Фотоаппарат работает в автоматическом режиме и делает серию снимков, в которой каждая новая фотография на шестьдесят процентов накладывается на предыдущую, а при движении самолета получаются снимки под разным углом. Как видите, если совместить две последовательные фотографии и рассматривать место стыка с помощью увеличителя, создается трехмерный эффект. Поэтому так четко видны все детали.

– Это уж точно, – охотно согласился Мейген.

Можно было легко различить даже предметы на палубах эсминцев, пришвартованных борт о борт, и четко виделся человек на мостике, прикрывший ладонью глаза от солнца, чтобы посмотреть на пролетающий самолет. Несколько человек застыли на бегу явно в попытке добраться до зенитных установок по обе стороны за трубой.

– Думаю, сэр, вам больше пригодятся наклонные снимки, – сказал сержант, передавая Ларсену еще один пакет.

– Вот это да! – восхитился Ларсен, разглядывая новую партию фотографий. – И как же вашему летчику удалось это чудо? Ведь ему наверняка пришлось фотографировать с высоты не более ста футов.

– Янки ссудили нам пару фотоаппаратов Р-38, сэр, а с ними промашки не бывает.

Тиллер слышал, что с этими аппаратами действительно можно было творить чудеса, но, разглядывая новые снимки через увеличитель, он пришел к убеждению, что их автору не занимать храбрости. Нужно быть отчаянно смелым, чтобы работать на столь малой высоте.

Снимки, сделанные под наклоном, производили еще большее впечатление, чем вертикальные, и вход в гавань был виден, как если бы он представал с моря. Четко просматривался эсминец, стоявший мористее, а у второго корабля виднелась только носовая часть, но можно было прочитать номерные знаки обоих.

– ТА-14 и ТА-17, – вслух прочитал Тиллер и вопросительно взглянул на сержанта ВВС.

– Буквами ТА, – пояснил тот, – немцы обозначают эсминцы, которые им достались из флотов других стран, а эти, как вы наверняка знаете, входили в состав флота Италии.

– Нам что-нибудь о них известно? – спросил Ларсен.

Сержант ВВС передал ему лист бумаги.

– Здесь все, сэр, – сказал он.

Взглянув на часы, добавил:

– Извините, сэр, но я вынужден откланяться. Моему шкиперу не хотелось бы здесь задерживаться до рассвета, потому что его не привлекает перспектива заполучить дыру в палубе от немецкой бомбы.

– Оба корабля уже давно в строю, – сказал Ларсен, просмотрев после ухода сержанта полученные от ВВС данные. – Эсминец поменьше носил имя «Сан-Мартино» и принадлежит к классу «женерали». Спущен на воду в 1920 году, турбинные машины фирмы «Зоэлли», максимальная скорость тридцать два узла и команда 105 человек. Второй корабль – «Турбина», первый из класса «турбина», чуть побольше и более мощный. Спущен на воду в 1927 году, команда 142 человека, максимальная скорость тридцать шесть узлов. Оба водоизмещением около одной тысячи тонн.

Статистические данные восприняли в молчании, которое нарушил Мейген.

– А что у них на вооружении? – тихо спросил он.

– Главный козырь «Турбины» – четыре орудия калибра 4,7 дюйма. Корабль имеет также четыре 37-мм и два 13-мм зенитных орудия. На «Сан-Мартино» четыре четырехдюймовых и два трехдюймовых орудия, а также несколько зенитных пулеметов. Оба, естественно, обладают торпедными аппаратами.

Со стороны моря донесся гул машины спасательного судна ВВС, отходившего от причала. Никто не проронил ни слова, пока звук не затих вдали.

– Черт! – вполголоса выругался Мейген.

Ларсен оглядел мрачные лица своих товарищей и весело сказал:

– Так, с детскими шутками покончено. Нам предстоит серьезная работа. Что скажешь, Тигр?

Тиллер еще раз просмотрел все снимки с помощью стереоскопического увеличителя, а потом уже открыл рот.

– Существуют два пути достижения цели: с моря и суши.

– Трудно не согласиться, – не преминул съязвить Ларсен. – Нам следует изучить оба и, возможно, придется оба испытать.

– Однако по суше это займет массу времени. Если высадиться там, где в первый раз, оттуда шагать не меньше двадцати миль.

– А нельзя ли высадиться ближе к порту?

– Может, и удастся, но нам нельзя ошибиться, а провести предварительно разведку не сможем.

«Сколько бы ни было затрачено времени на разведку, его никогда нельзя считать потерянным впустую, – подумал Тиллер. – Если бы знать заранее, можно было разведать этот район, когда мы были там поблизости с Билли».

– А с моря?

Тиллер вновь углубился в снимки с увеличителем.

– Насколько я понимаю, – сказал он, – плавучего бона нет, но вход очень узкий, не шире двухсот ярдов, думаю. Не вижу, как мы можем войти в гавань незамеченными. Смотрите, здесь видны наблюдательные посты в конце причала слева, а также справа у мола. Если не ошибаюсь, гавань окружена довольно высокой стеной. Наверняка там есть патрули, а сверху просматривается любое движение на воде. Если бы эсминцы были пришвартованы слева или стояли на якоре у мола, до них можно было бы добраться. Но сейчас у нас только один путь – нужно входить прямо в гавань. Однако, на мой взгляд, нас засекут задолго до того, как мы сможем что-то предпринять.