Эгейская компания - [26]

– Горючее есть, но им распоряжается комендант. Весь мой запас – в баках на борту. Его хватит, чтобы вернуться на Лерос, но не более того.

– А как насчет боеприпасов? – поинтересовался Ларсен.

– Нет проблем, и продовольствия в достатке.

Бальбао поднял бокал и с улыбкой добавил:

– Питья тоже хватает. А горючего нет.

– Да-а, джин в баки не зальешь, это уж точно, – говорил Мейген Ларсену, когда капитан провожал гостей к трапу.

– Мне нужен высокооктановый бензин, авиационный бензин, – пояснил Бальбао. – Если вы сумеете раздобыть горючее, я смогу вам помочь.

Когда отряд СБС прибыл на место, полуразвалившееся здание местной таверны было забито до отказа, и даже перед входом стояла толпа. При их появлении расчистился проход к бару, и пока они проходили, каждый грек считал своим долгом дружески хлопнуть англичан по спинам. Внутри за всеми голыми деревянными столами сидели аборигены.

– Добро пожаловать! Добро пожаловать! – приветствовали они гостей, поднимая стаканы с вином. – Мы рады вас видеть здесь.

От группы мужчин, сгрудившихся у стойки бара, отделился Анжелиос Кристофу и обменялся рукопожатием со всеми гостями, что напомнило Тиллеру далекое детство, когда однажды он угодил рукой между катками для выжимки белья, а мать в это время вышла, чтобы развешать выстиранное белье. Из заднего помещения вытащили стол, выставили на нем бутылку местного вина и стаканы. Из старого радиоприемника на полке за стойкой бара доносилась бравурная музыка духового оркестра. Кристофу презрительно указал на приемник и сказал:

– Они все время передают только музыку и ничего нам не рассказывают. Что происходит, друзья? Мы слышали, что Италия капитулировала, но не знаем никаких подробностей.

Он разлил белое вино по стаканам до краев и пододвинул их гостям.

– Давайте выпьем за союзников и возблагодарим их за то, что они нанесли поражение итальянской фашистской сволочи.

Ларсен взглянул на Мейгена и понял, что у них обоих возникла одна и та же мысль: трудно будет убедить жителей острова, что Италию не следует больше рассматривать как врага.

– Мы знаем не больше вашего, – сказал Мейген, – если не считать того, что немцы, скорее всего, попытаются установить свой контроль над островами. Как только они сориентируются в новой обстановке и организуются, наверняка попытаются оккупировать острова. На Родосе они это уже проделали, оттеснив итальянцев. Мы прибыли сюда, чтобы помешать им, если они сунутся.

Кристофу проявил живейший интерес к услышанному.

– Немцы, – начал он, и чувствовалось, что он произносит это слово с гневом и презрением. – Зачем немцам сюда соваться?

– Турция, – пояснил Ларсен, указывая в сторону турецкого побережья. – Они хотели бы, чтобы Турция не вступала в войну.

Кристофу смачно плюнул на пол.

– Ерунда! Какие турки?

– Мне кажется, – прошептал Тиллер на ухо Барнсуорту, – что ему никто особенно не нравится.

– Возрадуемся, что он на нашей стороне, – тихо ответил Барнсуорт. – Хотелось бы знать, как много здесь таких людей, как он.

Оба солдата СБС уже внимательно осмотрели таверну, чтобы прикинуть, на какую помощь в живой силе можно рассчитывать, если придется держать здесь оборону, и оба пришли к неутешительному выводу, что помощи ждать не приходится. В таверне не было ни одного молодого человека и к тому же – ни одной женщины, хотя раньше в порту встречалось немало детей, худых и одетых в лохмотья.

Всем мужчинам, которые попадались на глаза, уже перевалило за пятьдесят, а некоторые были просто стариками. Выглядели они, как правило, великолепно и выделялись огромными усами и пронзительными темными глазами. Но многие явно были жертвами основного и традиционного занятия жителей острова – ловли морских губок. У некоторых просматривались последствия кессонной болезни, а у других разбухли суставы, что было вызвано переизбытком азота в крови.

– Должно быть, они специально держат баб взаперти, – заметил Барнсуорт, толкнув локтем Тиллера в бок. – Оно и понятно: тебя сразу раскусили, Тигр, и почуяли опасность.

По мере поступления все новой информации англичане пришли к выводу, что обитатели острова живут на грани голода. Они выглядели особенно жалко на фоне гладких, упитанных итальянских солдат.

– Пришло время поесть, – объявил Кристофу. – А потом мы снова выпьем.

Он хлопнул в ладоши. Тиллер хотел было возразить, но Ларсен остановил его жестом и урезонил:

– Когда грек предлагает свое гостеприимство, отказываться нельзя, даже если знаешь, что в результате его дети лягут спать на пустой желудок.

Из-за темного полога в заднем помещении таверны появилась первая женщина, которую случилось повидать на острове. В ее руках был поднос с нарезанным хлебом, оливками и тарелкой с сыром.

– Моя мать, – горделиво представил ее Кристофу. Старуха приветливо кивнула и с улыбкой пожала всем по очереди руки, но глаз не поднимала, и чувствовалось, что большой радости она не испытывает.

За ней последовала девушка, смущенно опустив глаза долу, которая принесла большую тарелку с соленой рыбой.

– А это моя дочь Анжелика, – снова пояснил Кристофу. – Моя мать не знает ни слова по-английски, зато Анжелика болтает напропалую. Она у меня умная девочка. Я говорю правду, Анжелика?