Егерь: Егерь. Последний билет в рай. Котенок - [7]

– Понимаете, это не прихоть. Помните девушку, которая передо мной регистрировалась? Так вот, мы летим с ней в одной каюте. Со мной питомец, а у нее тяжелейшая аллергия на кошек. Думаю, лучше разрешить ситуацию сейчас, чтобы на старте не было неожиданностей.

– Вообще-то вы должны перевозить животное в специальном контейнере в специально оснащенном помещении. На «Саратоге» такой отсек есть, – недоуменно посмотрела на меня собеседница.

Вместо ответа я извлек из кармана Петровичев идентификатор. Девушка воткнула пластиковый прямоугольник в щель сканера, потратила чуть больше минуты на чтение и без возражений взялась за инфор:

– Диспетчерская? Срочно пришлите квартирмейстера с «Саратоги», возникла проблема с размещением специфических пассажиров.

Что ей ответили, я не расслышал, но девушка поспешила меня успокоить:

– Подождите несколько минут, сейчас подойдет лейтенант Бернс и что-нибудь вам посоветует.

Упомянутый лейтенант явился удивительно быстро. Выслушал мои объяснения, поглазел на Петровича и глубоко задумался. Результатом интенсивной мыслительной деятельности делиться не спешил, взвешивая все «за» и «против», но в конце концов решение предложил:

– Уважаемый Олег Игоревич, во-первых, я от лица команды лайнера «Саратога» приношу вам извинения за доставленные неудобства. Во-вторых, с прискорбием должен сообщить, что свободных мест нет. Я могу попытаться договориться с кем-нибудь из пассажиров о замене, но на это нужно время. Придется вам часть пути делить жилище с госпожой Рыжик.

– Вообще, мне это особых неудобств не доставит, – немного покривил я душой. Ладно, с собственной совестью как-нибудь договорюсь. – Только, боюсь, госпожа Рыжик мириться с таким положением дел не будет. Насколько я ее успел узнать, она устроит грандиозный скандал. И я бы на месте ваших менеджеров уже начал готовиться к судебному разбирательству.

– Думаете, госпожа Рыжик настолько стерва? – усомнился Бернс. – В принципе, есть еще вариант. Но он сопряжен с некоторыми для вас неудобствами.

Я вопросительно заломил бровь.

– Свободных пассажирских кают у нас нет, – зачастил лейтенант, – зато пустует несколько матросских кубриков. Но, сами понимаете, они расположены на другом уровне корабля, добираться оттуда до столовой и прочих заведений очень неудобно.

– Плевать! – зацепился я за предложение. – Неужели вы думаете, что меня, профессионального Егеря, испугают такие мелочи? Удобства в кубрике имеются?

– Конечно! – оскорбился за родную посудину лейтенант. – У нас новейший лайнер. Кубрик четырехместный, но вы будете там жить один, то есть с котом… да. Компания возместит вам ущерб за счет снижения стоимости перелета.

– Да забудьте, – отмахнулся я. – Главное, вы мне пропуск выправьте, чтобы не пришлось на проходной каждый раз объясняться.

– Само собой! – Довольный Бернс пожал мне руку в знак договоренности и двинулся на посадку.

Я возражать против такого развития событий не стал, подхватил пожитки с Петровичем и поспешил за провожатым. Честно говоря, от встречи с лейтенантом я даже выиграл – не пришлось толпиться в посадочной зоне. Бернс приехал на электрокаре, так что до челнока докатили с ветерком. Чуть растрепанная Галя уже заняла место в салоне, и я постарался устроиться как можно дальше от нее, дабы не спровоцировать рецидив аллергической реакции. Эк завернул! Кстати, тревожный звоночек: столь велеречивым я обычно становлюсь, если мне барышня реально нравится. Чур меня, чур меня! Не хватало еще с этой рыжей язвой связаться.

До старта оставалось еще почти полчаса, поэтому я не отказал себе в удовольствии употребить «соточку» коньяка, весьма кстати предложенного стюардессой. Последовавшие процедуры предполетной подготовки, разгон и маневрирование на околоземной орбите пролетели удивительно быстро – я незаметно для себя задремал, утомленный сегодняшней суетой. А после стыковки с лайнером на выходе из шлюза меня перехватил лейтенант Бернс и увлек к служебным лифтам. Я успел заметить недоуменный взгляд, которым меня проводила Галя, но сразу выбросил ее из головы: размещение на новом месте дело серьезное, даже если обитать в нем предстоит всего трое суток.

Лайнер «Саратога»,

27 июля 2537 года, вечер

Немного позже, когда лайнер закончил разгон и лег на курс к точке перехода, я отправился на разведку. Лейтенант Бернс по секрету проболтался, что прыжок планируется только через тридцать часов, когда по корабельному времени будет глубокая ночь, поэтому для большинства пассажиров он останется незамеченным. А покуда можно сходить в одно из увеселительных заведений, расположенных на третьей палубе. Список прилагался и даже впечатлял: «Саратога» – лайнер крупный, почти две тысячи пассажиров берет, и всей этой ораве как-то нужно убивать в полете время. Это нам с коллегой хорошо – один прыжок, всего трое суток. А некоторые деятели и до конечной летят, а это пять систем, итого больше двух недель. Посему в развлекательном комплексе было все необходимое, начиная с уютных кафешек и заканчивая шикарными ресторанами и кабаре, да и про спортивные объекты проектировщики не забыли.

До третьей палубы пришлось добираться на лифте, миновав проходную: без надобности персонал старался в пассажирских отсеках не показываться, за чем следили специально обученные люди. Ко мне у них вопросов не возникло, и я благополучно выбрался на местный Бродвей. Петровича скрепя сердце оставил в кубрике – нечего ему по кораблю шастать, людей пугать. Не мудрствуя лукаво свернул в ближайшее заведение и попал в автоматизированное кафе с уклоном в европейскую кухню. Заказал ужин, легко справившись с совестью – Петрович уже получил свою порцию стружки кальмара и банку корма. Тот еще деликатес, если подумать, но ему полезно – от человеческой еды для него проку мало, так, полакомиться. А за этим дело не станет, специально для него что-нибудь прихвачу… потом.