Ефрейтор Икс - [38]

– Димыч, я сейчас неподалеку от твоей конторы, так что заеду, завезу свою долю денег… И не говори мне, что ты угощаешь! Я нынче богатый…

– А я и не говорю. Ты лучше завтра, а еще лучше, сегодня, зайди на винзавод, там есть фирменный магазин. Там и водка и вино дешевле намного. Возьми пару пузырьков водки, и хорошего вина, штуки четыре-пять… И будь как штык на мосту к девяти! Учти, мясо в вине я уже замочил…

– Что, шашлык из вымоченного в вине мяса?! – вскричал Павел.

– Я ж тебе сказал – шашлык по-астаховски…

В фирменный магазин Павел успел, закупил водки, пять сортов вина, по бутылке каждого сорта, и пошел домой. На пустынной улице фигура топтуна маячила, как статуя командора посреди площади. Павел подумал, что на такой вот пустынной улице проще некуда, подойти, и с трех шагов из пистолета… Хотя нет, с ним этот фокус не пройдет, он же не крутой бизнесмен, с заплывшими жиром нервами, при малейшем опасном движении встречного, или догоняющего прохожего, отреагирует на опережение, а там и сам вмажет, мало не покажется. Наган ни передергивать не надо, ни с предохранителя снимать. Топтуны, видимо, это знают. Теперь знают, когда он их и в воде обработал, и на суше отметелил так, что любо дорого поглядеть. Теперь только снайпера нужно бояться. А снайпер – это серьезно, всякой шпане не по карману…

Чтобы избежать лишних вопросов, он прошел в сарай, спустил сумку с бутылками в погреб, после чего направился к подъезду. В песочнице возилась Ксения. Толстенькая, пухленькая, в одних трусиках, и уже загорелая. Увидев его, радостно засмеялась. Павел присел на край песочницы, задумался. Черт, до чего же он уязвим! Вот, эта крошка, возится в песочке, и даже не подозревает, что вокруг сгущается опасность, бродит вокруг дома, среди живописных зарослей тополей и кленов…

Он поглядел на часы, время было еще не позднее, так что можно успеть до темноты на пляж. Переодевшись в спортивный костюм, он вывел из сарая спортивный велосипед, демонстративно, не торопясь, вышел через калитку, сел на велосипед, и медленно поехал по улице. Топтун выскочил откуда-то из кустов, потерял голову, заметался. Но тут откуда-то из-за деревьев вывернулся "жигуленок", топтун впрыгнул в него, и машина покатила за Павлом, не шибко-то и скрываясь.

– Ну, вы, ребята, в конец обнаглели… – протянул он, и нажал на педали.

"Жигуленок" тоже наддал, но Павел тут же свернул в переулок, жители которого были страстными противниками автомобильного движения по своему переулку, еще в незапамятные времена поперек дороги вкопали несколько кислородных баллонов, так что проехать между ними можно было только на мотоцикле. Промчавшись по переулку, Павел свернул в проезд, выехал на улицу, прокатился по ней не более десяти минут, свернул на другую, напрямик спускающуюся к реке. От хвоста он оторвался, за ним на всем пути не увязалось ни единой машины, и никто его не обогнал. Пусть поломают голову, куда он поехал… Пусть им боссы хвосты накрутят…

Выехав на пляж, Павел устроился возле старой искореженной загородки детского "лягушатника", вытащенной подальше на берег, да так и забытой. Прислоненный к ней велосипед с набережной видно не было, так что его и случайно не смогут засечь. Раздевшись, он немного погрелся на закатном солнышке, а потом вошел в воду, и основательно размялся; добрых полчаса махал руками за буями, впрочем, без особого успеха борясь с течением, в лучшем случае ему удавалось удерживаться на месте, но стоило сбавить темп, как его тут же сносило вниз.

Вдоволь наплававшись, он вылез на берег, походил по песку, обсыхая. Он все больше и больше укреплялся в мысли, что надо проверить Николашиных братков. Ведь он тогда шестерых их изувечил. Вполне возможно, оправились от шока, поднакопили сил, и теперь решили отомстить за унижение. Одевшись, он поехал к бывшей кочегарке. На автобусе с двумя пересадками ехать было не меньше часа, на велосипеде он доехал за пятнадцать минут. Кочегарка стояла заброшенная и унылая, с выбитыми стеклами, на дворе пророс высоченный бурьян.

Павел долго стоял, опершись ногой о какой-то бетонный блок, валявшийся у дороги, и задумчиво смотрел на брошенную кочегарку. Скорее всего, из-за своей безалаберности, братья толком не оформили документы на право собственности, и вдова Алексея даже не смогла продать сию частную собственность.

– Да-а… Ворованные деньги еще никому не принесли счастья… – протянул Павел, и поехал домой.

Черт возьми! Проклятая амнезия! Уже второй день кончается, а до сих пор из тумана не выплыло ни единой четкой фигуры, мельтешат какие-то тени…

Он успел как раз к ужину. Пройдя к себе через двор соседа, подумал злорадно, пускай помечутся по городу, пускай поломают голову, где он залег… Пока ужинал, думал, какую бы провокацию провернуть, чтобы выманить на свет божий кукловода? Но на ум ничего путного не приходило. Так что, Димыч правильно сказал, пока неизвестно из-за чего наехали, и невозможно придумать провокацию, с помощью которой можно выманить главного.

Утром Павел проснулся в восемь часов, Ольга уже приготовила завтрак, но Денис с Ксенией еще спали.