Эффект Рози - [49]

Я задумался. На самом деле я оценил бы ситуацию и попытался определить, что надо делать. Так поступил бы любой здравомыслящий человек, прибыв на место происшествия.

Джин заговорил раньше, чем я сформулировал ответ:

– Прежде чем ты выйдешь отсюда, реши, что для тебя важнее: качество отдельно взятого блюда или качество ваших с Рози отношений. Если выберешь второе, тебя ждет одно из самых замечательных блюд в твоей жизни, приготовленное безо всякой твоей помощи.

Естественно, я бы выбрал еду. Но в доводах Джина усматривалась своя логика.

– То, что розу купил, – это ты молодец, – похвалил меня Джин.

Мы вышли из его комнаты.

– Ребята, с вами все в порядке? – поинтересовалась Рози.

– Конечно, – ответил я и без лишних слов протянул ей розу.

– Дон по дороге наступил в собачье дерьмо. Я спасал ковер, – сообщил Джин.

Рози велела мне одеться официально, что означало рубашку и строгий пиджак. Кожаные туфли тоже были необходимы.

– Я думал, мы ужинаем дома, – сказал я из спальни.

Опять вмешался Джин:

– Я сейчас ухожу. Оденься так, будто идешь куда-нибудь, где есть дресс-код. Делай все, что тебе говорят. Выражай неподдельную радость по поводу всего. Плоды будешь пожинать десятилетиями.

Я пошел за парадной одеждой.

– Выходи на балкон, – крикнула Рози.

Перед этим я отступил в свой кабинет, где опасность причинить вред нашим отношениям сводилась к минимуму. Если рассуждать рационально, в худшем случае нам грозило отравление и медленная мучительная смерть. Но с точки зрения статистики наиболее вероятным исходом стало бы просто несъедобное блюдо – далеко не первое в моей жизни. В отдельных случаях их появление, надо признать, оказывалось результатами моих ошибок. Некоторые подобные блюда я даже предлагал Рози. Но все равно по каким-то необъяснимым причинам я испытывал напряжение.

В 19:50 Рози поставила на балконе маленький стол – один из ненужных предметов мебели, хранившихся в ее кабинете, – и накрыла его на двоих, как в ресторане. По моим подсчетам, температура воздуха составляла двадцать два градуса по Цельсию. Было очень светло. Я сел за стол.

Появилась Рози в невероятном белом платье, которое до этого она надевала только однажды – в день нашей свадьбы. Выглядела она потрясающе. В отличие от обычных свадебных нарядов платье было простым и изящным, как компьютерный алгоритм, который выдает впечатляющий результат с помощью кода длиной лишь в несколько строчек. Дополнительной элегантности способствовало отсутствие фаты, которая была на Рози год назад.

– Ты говорила, что никогда не сможешь надеть это платье вновь, – сказал я.

– Дома я ношу то, что мне нравится, – ответила Рози. Ее слова прямо противоречили инструкциям, полученным мною по поводу моей формы одежды. – Оно мне немного жмет.

Платье действительно стало ей слегка мало, особенно в верхней части. Это зрелище увлекло меня до такой степени, что я лишь некоторое время спустя обратил внимание на два бокала в руках Рози. На самом деле я не замечал их, пока она не протянула мне один.

– Да, в моем тоже шампанское. Я выпью немного, хотя могла бы выпить полный бокал, практически не рискуя здоровьем ребенка. Гендерсон, Грэй и Броклхерст, издание две тысячи седьмого года.

Рози радостно улыбнулась и подняла бокал.

– С годовщиной, Дон. Вот так оно все и начиналось, помнишь?

Я серьезно задумался. Наши отношения перешли на другой уровень, когда мы в первый раз побывали в Нью-Йорке, но на балконе мы тогда не ужинали… Ну конечно! Она имела в виду наше первое свидание и Ужин на балконе в моей квартире в Мельбурне. Воспроизвести его – отличная идея. Я надеялся, что повторять эксперимент с салатом из омаров Рози не станет. Тут важно не пережарить лук, иначе блюдо будет горчить… «Стоп», – сказал я себе. Вместо продолжения я поднял бокал и сказал первые слова, которые пришли мне на ум:

– За самую идеальную женщину в мире.

Повезло мне, что рядом не было моего отца. Прилагательное «идеальный» не подлежит усилению, так же как «уникальный» или «беременная». Я так сильно люблю Рози, что подсознательно допустил грамматическую ошибку.

Мы пили шампанское и наблюдали, как солнце заходит за Гудзон. Рози принесла помидоры с моцареллой, заправленные оливковым маслом и присыпанные базиликом. Приготовлено было безупречно. А может, и лучше. Я вдруг понял, что улыбаюсь.

– Довольно трудно плохо нарезать сыр и помидоры, – сказала Рози. – Не волнуйся, ничего экстраординарного я не затеяла. Я хочу, чтобы мы просто сидели здесь, смотрели на огни и разговаривали.

– Ты запланировала какие-то конкретные темы для обсуждения? – спросил я.

– Одну, но мы до нее еще дойдем. Давай просто поболтаем. Но сначала – следующее блюдо. Только не психуй.

Рози вернулась с тарелкой тонко нарезанного чего-то, посыпанного приправами. Я пригляделся. Тунец! Сашими из тунца. Сырого тунца. Сырая рыба, разумеется, входила в список запрещенных продуктов. Я был спокоен. Нескольких секунд хватило мне, чтобы понять: Рози самоотверженно приготовила мою любимую еду, разделить которую со мной она не могла. Я хотел уже выразить благодарность, но увидел, что Рози принесла две пары палочек. Вот тогда я занервничал.