Ее величество Тайга. Рысь Кузя - [52]
— Геолог он теперь. Хороший мужик. Виделись в отпуске. В Карелии работает. Только знаешь скучно мне с ним. Вроде все на месте. Не глуп, порядочен. Но чего-то в нем недостает. Так мне показалось. Тепла в нем маловато. Взбалмошный какой-то. И хотя не злой, даже щедрый, а вот жалости нет в нем. Свою же собаку ногой пинает, на родных покрикивает. Адрес он мне свой дал, да писать ему рука не поднимается. Вероятно, прошлое мое сказалось. Не имел я тогда друзей. Теперь уж ни к чему. Не они мне помогли. Да и отошла эта надобность.
— Вон оно что… Знать, все не случайно в судьбине твоей. А я-то думал, что ненадолго ты к нам.
— Нет, Никодим. К технике и прочему никогда моя душа не лежала. Честно говоря, мне всегда был неприятен вид железок. А запахи смазок, масел, вид проводов даже отвращение вызывали. Бывало, надо в доме розетку или плитку починить — отец делал. Я готов был лучше всю улицу деревьями засадить, только не делать того, что не по мне. Не потому, что не умею. Просто не мое это дело.
Постепенно, общаясь с Никодимом, Лебков познавал секреты и хитрости тайги. А их у нее хватало. Свой характер имела сахалинская тайга. Особый.
Остановились они как-то на обходе перед березой. Никодим вгляделся в нее. И спрашивает:
— Как тебе это дерево?
— Ничего. Нормальное.
— Плохо видишь, Женя. Болеет оно.
— Где?
— Смотри, ветки сохнут от ствола. Листьев на них нету. И макушка плешивеет.
— Верно. А что с ним?
— Гляди, куда клонится. Видишь, вон на тот дубок смотрит. Приглянулся он ей. Вот и подсадить их надо поближе друг к дружке.
— Не может быть. Что ж, выходит, и деревья любят? Я о том никогда не слыхал.
— Они ж живые. А живое без любви не живет. Она всякую травинку греет.
— Ну а если дуб березу не любит?
— Этот любит. Видишь, через плечо ели ветки перегнул. Сюда смотрит, шельмец. Да далековато. Не то б… Дай-ка подсоблю им. Пусть радуются.
А через три дня прижился дубок на новом месте. Ожила вскоре и береза.
— Но почему ты не березу, а дуб пересадил? — спросил как-то Лебков.
— Тут места побольше свободного. Земля подходящая. Вдобавок там, где дуб тот рос, рябинка, видишь, подрастала. Соперницей могла стать. Когда в пору вошла бы. Теперь другого приглядывать будет. Так среди них заведено.
А в другой раз у пенька остановился. Начал землей его обкладывать.
— Зачем? — удивился Лебков.
— Ты думаешь, помер он?
— Конечно. Выкорчевывать надо. А на его место саженцы посадить.
— Не торопись корчевать. Живой он.
— Так где жизнь?
— Глянь. Нора под ним. Лиса выкопала. А эта прохвостка хитрая. Тепло любит. Его лишь живые корни дают. Отмершие вымерзают. Гниют. Под ними зверь нору не роет. Застудится зимой. И детей поморозит. А тут — нет. Еще доброе дерево этот пень на свет произведет. Только помочь надо, чтоб зимой меньше простывал. А в земле соки возьмет, войдет в силу, оживет, ростки даст. Так завсегда случается, — говорил Никодим.
В другой раз к ольхе подвел. Вглядеться заставил. Ничего не приметил Евгений. Старик от досады головой крутнул:
— Горюет она. Иль не видишь?
— Тоже влюбилась?
— Нет. Другая у нее печаль. Для любви — поздновато. Не лучше меня. Лишь послушать о ней любит. Сама — уже старая.
— А чего же ей теперь надо?
— Детву.
— Что? Так как, если старая?
— Ну и что? Я гоже не из молодых.
— Ты ж — человек!
— И она природное имеет. Радости хочет.
— Где ж ее взять? — изумился директор.
— Подсадить. Чужие. На догляд отдать. В приемыши. Она и взрастит. Ради них жить станет. А не дай — сгинет скоро.
— А саженцы где добудешь?
— Сиротки имеются. Рябиновые. Их и подсажу. Всех пятерых. Вместо клушки будет. Доброй бабкой станет. Пригреет в морозы. Прикроет в дождь. От того всем хорошо. А взрастут, отойдет в ней нужда. Умрет потихоньку. Вот тогда и убрать ее можно будет. Но не без проку. И жизни, и смерти свой час нужен. На то мы и поставлены, чтоб лес без времени не помирал, — говорил лесник.
Не все знали тайгу так, как знал ее Никодим. Не все любили свои участки, как он. В этом не раз убеждался Лебков, бывая у других лесников. Те выполняли то, что поручал лесхоз. Без слов и споров. Но не таков был Никодим. Тайга была не просто его работой: сутью и жизнью.
Накрепко запомнился Лебкову случай, когда он привез на участок к Никодиму комиссию из областного управления. С проверкой они приехали. Внимательно осмотрели угодья. За порядок хвалили. И вдруг один предложил распахать под сплошные посадки клин у болота. А имеющиеся там перестойные ели дать под вырубку. Все одобрили предложение. А Никодим взбеленился:
— Под вырубку — не дам! А и детдом у себя не дозволю завести. Да еще у болота! Не рехнулся покуда! И глупостев не сделаю. Где ж это видано, чтоб саженцы у болота садить, где и земля бедная, и морозы лютей? Они ж там все до единого помрут. Да еще без надзору взрослых деревьев. Когда ни защиты, ни заботы знать не будут! У меня участок, а не погост. Коль вам те елки глаза колют старостью, так знайте, что я ими землю там сушу. Как готова станет, молодь к елям подсажу. Но молодь, не саженцы. Ели им расти, крепнуть помогут. А сейчас — рано. Сыро там покуда. Летом — корни гнить начнут от лишней воды, зимой мерзнуть. А жить когда будут? Мне лес здоровый нужен. Хворь вывожу. На что такие советы давать? Если пониманья в тайге не имеете, зачем суетесь без дела? В нашем деле не должность, а знания нужны.
Это — страшный мир. Мир за колючей проволокой. Здесь происходит много такого, что трудно себе представить, — и много такого, что невозможно увидеть даже в кошмарном сне. Но — даже в мире за колючей проволокой, живущем по незыблемому блатному «закону», существуют свои представления о чести, благородстве и мужестве. Пусть — странные для нас. Пусть — непонятные нам. Но там — в зоне — по-другому просто не выжить…
Колыма НЕ ЛЮБИТ «случайных» зэков, угодивших за колючую проволоку по глупой ошибке. А еще больше в аду лагерей не любят тех, кто отказывается склониться перед всемогущей силой блатного «закона»…Но глупый наивный молодой парень, родившийся на далеком Кавказе, НЕ НАМЕРЕН «шестерить» даже перед легендарными «королями зоны» — «ворами в законе», о «подвигах» которых слагают легенды.Теперь он либо погибнет — либо САМ станет легендой…
В новом романе, предложенном читателям, рассказано о двух сахалинских зонах: женской, с общим режимом содержания, и мужской, с особым режимом. Как и за что отбывают в них наказания осужденные, их взаимоотношения между собой, охраной, администрацией зоны показаны без прикрас.Судьбы заключенных, попавших на зону за преступления, и тех, кто оказался в неволе по необоснованному обвинению, раскрыты полностью.Кто поможет? Найдутся ли те, кому не безразлична судьба ближнего? Они еще есть! И пока люди не разучились сострадать и помогать, живы на земле надежда и радость....Но не каждому стоит помогать, несмотря на молодость и кровное родство.
Низшие из низших. Падшие из падших.«Психи», заживо похороненные за колючей проволокой СПЕЦИАЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ.Среди них есть и палачи, и жертвы… Есть преступники, умело «откосившие» от возмездия за содеянное, — и жалкие, несчастные люди, забытые всеми. Они обитают в АДУ. У них лишь одна цель — ВЫЖИТЬ.
Кто он, странный человек, замерзавший на заснеженной дороге и "из жалости" подобранный простой деревенской бабой?Кто он, "крутой мужик", похоже, успевший пройти все мыслимые и немыслимые круги лагерного ада - и стать "своим" в мире за колючей проволокой?Возможно, бандит, наконец-то решивший "завязать" с криминальным прошлым? Скорее всего - так. Но... с чего это взял старый, опытный вор, что блатные "братки" просто возьмут и отпустят на "мирное житье" бывшего дружка и подельника?..
…Бомжи. Отвратительные бродяги, пьяницы и ничтожества?Или — просто отчаянно несчастные люди, изгнанные из дома и семьи, вынужденные скитаться по свалкам и помойкам, нигде и ни в ком не находящие ни жалости, ни сострадания?На Руси не зря говорят — от тюрьмы да сумы не зарекайся.Кто из нас — благополучных, состоятельных — может быть уверен, что его минет чаша сия?Запомните — когда-то уверены были и они…
Трудно представить, до какой низости может дойти тот, кого теперь принято называть «авторитетом». Уверенный в безнаказанности, он изощренно жестоко мстит судье, упрятавшей на несколько дней его сына-насильника в следственный изолятор.В неравном единоборстве доведенной до отчаяния судьи и ее неуязвимого и всесильного противника раскрывается куда более трагическая история — судьба бывших офицеров-спецназовцев…
открыть Европейский вид человечества составляет в наши дни уже менее девятой населения Земли. В таком значительном преобладании прочих рас и быстроте убывания, нравственного вырождения, малого воспроизводства и растущего захвата генов чужаками европейскую породу можно справедливо считать вошедшею в состояние глубокого упадка. Приняв же во внимание, что Белые женщины детородного возраста насчитывают по щедрым меркам лишь одну пятидесятую мирового населения, а чадолюбивые среди них — и просто крупицы, нашу расу нужно трезво видеть как твёрдо вставшую на путь вымирания, а в условиях несбавляемого напора Третьего мира — близкую к исчезновению.
Перед вами уникальная историческая повесть, рассказывающая о жизни очень талантливого ведуна по имени Гамаюн, жившего в тот момент, когда на территорию раздробленной Руси вторглись многочисленные татаро-монгольские Орды, в первой половине XIII века. Реальные исторические персонажи легендарной эпохи (Коловрат; Невский; Бату-хан и прочие). Фольклорная нежить, видимая только «ведающим людям». Реальные и выдуманные битвы, на полях которых побывает ведун. Эта история, полная противоречий, преодоления, драмы и предательств ждёт вас на страницах повести и заставит по-новому взглянуть на привычную историю.
Денис Гребски (в недавнем прошлом — Денис Гребенщиков), американский журналист и автор модных детективов, после убийства своей знакомой Зои Рафалович невольно становится главным участником загадочных и кровавых событий, разворачивающихся на территории нескольких государств. В центре внимания преступных группировок, а также известных политиков оказывается компромат, который может кардинально повлиять на исход президентских выборов.
Призраки прошлого не отпускают его, даже когда он сам уже практически мёртв. Его душа погибла, но тело жаждет расставить точки над "i". Всем воздастся за все их грехи. Он станет орудием отмщения, заставит вспомнить самые яркие кошмары, не упустит никого. Весь мир криминала знает его как Дарующего Смерть — убийцу, что готов настичь любого. И не важно, сколько вокруг охраны. Он пройдёт сквозь неё и убьёт тебя, если ты попал в его список. Содержит нецензурную брань.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.
Новый роман Б.Бабкина «Когда закон бессилен» с беспощадной точностью раскрывает подлую сущность мафиози, совершающих преступления чужими руками и поэтому остающихся безнаказанными. Им и коррумпированным представителям власти противостоят честные люди, которые ведут жестокую борьбу с преступниками. Роман отличают напряженный сюжет и стремительное действие, читается с неослабевающим интересом.
Они - `блатные`.Люди, обитающие по своим `неписаным законам` не только за колючей проволокой, но и в `мирной` жизни.Воры, бандиты, налетчики тоже когда-то `уходят на покой`. Но даже став вполне `респектабельными господами`, они уже попросту не в силах отказаться от правил, испокон веку правящих `фартовым народом`.И тогда уютный, тихий на первый взгляд поселок превращается в действительности в `блатную малину`, где `обожженные зоной` вольно или невольно творят жесткий и в чем-то честный воровской закон...
Их называли - стукачами. А еще - "сексотами", "суками", "наседками"...Их убивали в "зонах"...С ними сводили счеты на воле...Их клеймили, пытали, калечили...Таков старинный блатной "закон", согласно которому стукач жить не должен!А они - были, есть и, похоже, останутся навсегда.Почему?Об этом, наверное, могут рассказать лишь они сами!
Профессиональный киллер влюблен. Чем привлечь внимание избалованной красавицы? Получив заказ на ликвидацию банкира, он решает «бросить к ее ногам» крупную сумму денег. Красавица спокойно принимает щедрый дар влюбленного, но... замуж выходит за другого!