Ее темное желание - [128]

Мы молча вслушивались в темноту. Скоро послышались голоса паладинов. Я узнала голос Кадиза, но различала лишь отрывочные обрывки разговоров. Из-за эха в тоннеле слова накладывались друг на друга. Было только понятно, что мужчины нервничают все сильнее. Если раньше они разговаривали спокойно, теперь они кричали друг на друга.

– Слышите? – произнесла я одними губами. – Они не могут найти решение. Врата не открываются перед ними.

В следующий момент мы застыли в ужасе, потому что тоннель содрогнулся и раздался оглушительный грохот, прошедший по тоннелю и прозвучавший десятикратным эхо.

Едва смолкнув, грохот зазвучал снова, на этот раз сопровождаясь криками.

– Они хотят открыть ворота силой, – пробормотал Йеро.

Я покачала головой. Этого у них никогда не выйдет. Магия, знакомая мне с детства, никогда не подчинялась силе.

– Хватит! – раздался, наконец, голос Кадиза. – Это бесполезно.

– Я могла бы сразу ему сказать, – прошептала я.

– Давайте отступим. Может быть, здесь есть что-то еще, чего не видно с первого взгляда.

– Мы вскроем их, – прорычал второй мужской голос. – Может быть, ключ прячется где-то за холстом.

Затем я услышала, как мужчины затопали прочь и, наконец, отошли довольно далеко от ворот, углубившись в обратно во дворец.

– Как нам пройти сквозь ворота? – спросил Аларик.

Некоторое время я молча смотрела на него.

– Если кто-то и может объяснить тайны Повелителя дэмов, – задумчиво пробормотала я, – то это ты, Аларик.

Он растерянно посмотрел на меня.

– Как тебе это пришло в голову?

Только сейчас я сообразила, что его не было рядом, когда я рассказывала Вике и Йеро об истории Повелителя.

– Потому что он из Кеппоха, Аларик. С помощью магии он записал свою историю на стенах тоннеля. Я увидела ее. Он носил мовлэ. Он проклял своего брата, и отец отправил его сюда, чтобы он его вернул. Отец угрожал убить кого-то, если он откажется, думаю, речь шла о возлюбленной этого юноши.

– Очень по-кеппохански, – мрачно буркнул Аларик.

– Но в Царстве дэмов его вместо Повелителя встретила женщина. Она не пропустила его дальше и превратила его в нового Повелителя.

– Женщина? – Он в задумчивости опустил взгляд. – Та, что была изображена на золотой табличке?

– Да, именно она. А почему ты спрашиваешь?

Он восхищенно покачал головой:

– То изображение напомнило мне песню, которую пела наша няня. У меня на родине ее считали двусмысленной, из тех песен, которые любят женщины и запрещают мужчины. Наша няня всегда пела ее только для моей сестры, когда думала, что я сплю.

– Ты можешь вспомнить слова?

– К сожалению, только отдельные фрагменты. Но в песне речь идет про мага, который нарушил волю Лиаскай и приказал магии сойти с неба, и говорится, что это была женщина.

– Как обычно, – с горечью произнесла Вика. – Из самой могущественной женщины в истории недолго думая сделали мужчину. Как и с фемаршалом Филлес.

– Я уже видел раньше эту женщину с золотой таблички, – продолжал Аларик. – Сначала я сомневался, но теперь я уже больше не верю в случайности. Пару лет назад я получил от нее подарок. Она дала мне…

– Рассекатель времени, – предположила я.

Он кивнул.

– Да. Чтобы спасти жизнь с его помощью. Я никогда не понимал, что именно… – Он сбился, резко вдохнул, словно отгоняя какое-то воспоминание.

Йеро похлопал его по спине.

– С тобой все в порядке, приятель?

Аларик снова взял себя в руки.

– Все в порядке.

– К сожалению, – произнес Йеро, – наша волшебница не решит тайну золотых врат.

Его слова затронули что-то во мне. Тайна. Картина с изображением ворот что-то шептала, когда я касалась ее. Ведь тайны всегда поверяют шепотом?

– Что, – пробормотала я, – если врата не хранят тайну, а хотят ее услышать?

Я должна была догадаться – с самого начала. Мы поспешили обратно. Опустившись на колени перед вратами, я наклонилась вперед, так что почти касалась губами металла. Нужна тайна, ну что ж. У меня найдется.

Круглый камушек, висевший у меня на шее, загудел, будто внутри сидело какое-то насекомое, пытавшееся выбраться наружу. Он больше не был тайной. Вика знала, что в нем есть магия. А вот чего она не знала, это того, при каких обстоятельствах он мне достался.

– Я никогда не спрашивала разрешения, чтобы забрать этот камень, – прошептала я, обращаясь к замку́. – Я украла его.

Ворота задрожали. На мгновение меня охватила радостная эйфория, потому что показалось, что все сработало, но потом вибрация стихла, и я разочарованно опустила голову.

– Не сдавайся, – произнес Аларик. – Что-то произошло, просто этого… еще недостаточно.

Мое сердце забилось медленно и гулко, когда я отчетливо осознала, что он прав. Я права. Врата требовали тайну – но мелкая и незначительная их не устраивала.

Я понимала, что от меня требуется. Несколько секунд я молчала, собираясь с духом. А затем прошептала, обращаясь к замку, самую отвратительную истину, свою самую заветную тайну. То, что я уже не первую неделю пыталась скрыть от самой себя, о чем не говорила ни с кем другим.

И ничего не произошло.

Но в следующее мгновение мои слова эхом отразились от золотой решетки, громко разносясь по всему тоннелю.

«Я ПРОКЛЯЛА ДЕСМОНДА»

Я отскочила назад, прижав руку ко рту. Но тайна превратилась в истину, и взять слова назад было уже нельзя. Все услышали это.