Ее старшеклассники - [14]

— Вы-то не при чём, это я…бестолковая… — насупилась Лизонька, принялась задумчиво развязывать бант на косе. Глаза её потемнели, стали густо-синими, на Елену Владимировну смотрели в упор.

— Конечно, обе виноваты, — отвечая на взгляд, говорила учительница, придвигая девочке конфеты, — ты же сама знаешь, я вчера тебя на произвол судьбы бросила. Сейчас вот подкрепимся "Паутинкой" и разберём все наши ошибки. Согласна?

Долго разговаривали необычные эти подруги. Елен аВладимировна была человеком нестареющим, именно с ребятами чувствовала она себя ровесницей, настолько близки ей были их заботы. Она взрослела с ними, помогая закончить школу, и, приобретя опыт, обогатившись, пестуя их, ощущала себя в новом качестве — способной принять следующий, совсем иной класс. Она постоянно жила как бы в двух измерениях: взрослая её жизнь так тесно переплеталась с жизнью ребят, что даже сама учительница не могла сказать, что ей дороже. По-настоящему она была счастлива только в школе. Вот и теперь, обсуждая с синеглазым своим комсоргом классные дела, женщина не просто сочувствовала младшей собеседнице — она жила теми же интересеми.

— Поговоришь с вами — и всё встаёт на свои места. Как хорошо! — безмятежно вздохнула Лизонька, вскидывая на учительницу ясные глаза. — Пойду я! Спасибо!

— За что? — грустновато отозвалась Елена Владимировна, провожая девочку. — Мы просто вместе подумали.

— Рассказывайте! — рассмеялась Теплова. — Это такой педагогический приём, да? Для воспитания уверенности в своих силах?

— Ишь, ты! Всё-то они знают, эти нынешние, — усмехнуласьЕлена Владимировна, протягивая Лизе тоненькую книжицу. — Сегодня купила. Хорошие стихи. Через пару дней вернёшь.

— Спасибо! — звонко обобщила девочка впечатления сегодняшнего вечера уже на лестничной площадке и вихрем понеслась вниз, махнув на прощанье рукой в пёстрой варежке.

Вернувшись домой, она принялась, напевая, переделывать план работы с классом, а на вопрос матери, чем помогла учительница, светло улыбнулась:

— Всё естественно. Проблемы роста. — Задумчиво теребя косу, добавила:

— Перемелется. И вообще — знаешь ведь, после радости — неприятности, по теории вероятности.

8. Первые успехи.

Узнав, что Демчук выписался из больницы, классная руководительница решила навестить его.

Женя лежал в постели, радостно глядя в окно, разрисованное декабрьским морозом.

— Будто заново родился, Елена Владимировна! — поздоровавшись, поделился настроением. — Так в школу хочется!

Присев рядом, учительница рассказала, как прошёл день, потом неожиданно спросила:

— Женя, объясни мне, почему произошло с тобой это несчастье?

— Почему несчастье? Просто бой. Неравный, правда, получился.

— За что — бой?

— За убеждения.

— Ой, да уж какие убеждения в девятом классе, — нарочито шутливо воскликнула женщина.

— Я тоже раньше так думал. А тут иду однажды осенью по парку, совсем недалеко от школы, вдруг слышу крик. Ну, как-то само вышло, бросился я в кусты. А там двое девчонку раздевают, меня, как щенка, отбросили. Такое я раньше только в кино видал. А тут зло взяло… — он устало откинулся на подушку, замолчал.

— Может, отложим разговор? Тяжело тебе?

— Ерунда, пройдёт. Да, так вот, я боксом немного занимался. Меня как взвинтило. Снова я к ним, а там уже один, простите, девчонку к земле прижимает, рот кофточкой ей заткнул. Рванул я его за ворот и, конечно, пару раз… врезал. Другой бежать, на ходу крикнул: "Посчитаемся!" Узнал я его, в нашей школе учился, после восьмого в ПТУ подался…Вот с этого и началось. Потом как-то после вечера мы девчонок провожали. Их человек пять. Прицепились. Сначала поспорили, потом разговор серьёзный вышел. Ну, они мне и выдали:

— Принципиальный ты очень, идейный. Сейчас такие не в моде. Смотри, красиво живём, работаем, гуляем, девочек меняем, как хочется. А что ты от своих книжек имеешь?

Ну,я, конечно, тоже. Растительная жизнь, говорю, не прельщает. Ну, и дурак, отвечают, один раз живём, успевай своё отхватить. Вон к тебе как Теплова жмётся, чего зеваешь. Я, горазумеется, пару раз стукнул, они тоже, в общем, сцепились. Так несколько раз. А недавно на комитете, когда политсектор выбирали, я предложил Сеньку Мыльникова из девятого "а" гнать из комсомола. Так они ко мне вечером домой явились, вызвали. Оставь, говорят, Сеньку в покое, наш он парень. Потом драка за школой. Да их поймали.

— Знаю.

Помолчали. Женя протянул к виску руку и задумчиво, знакомым Елене Владдимировне жестом ("Как на уроке!")стал накручивать на палец прядь волос ("Размышляет!")

— Обидно, что есть они и мы, а посередине — болото всякое, вроде нашего Баранова, кто пригреет, с тем пойдёт. Надо как-то сделать, чтобы все были с нами, да?

— Да, Женя. Только трудно, но постараемся?

Демчук кивнул, улыбаясь. Помолчав ещё, повторил:

— Как в школу тянет!

— Ой, — по-девчоночьи воскликнула Елена Владимировна, — ребята к тебе пришли, у подъезда стоят, знают, что я тут. Побегу, а то застынут рыцари.

Несколько минут спустя, в комнату вошла забавная пара: длинный, по-цыгански стройный Борисик и невысокий, плотный Игорь.

— Кончай, старик, симулировать, вставий, залежался, — с порога посыпались шуточки Усова. После первых рукопожатий и вопросов разговор зашёл о классе.